— Ясно, — кивнул Завьялов, — Я понял. Извини! Продолжай! Никто не мог знать, по какой полосе будут следовать автомобили.
— Да, именно. Никто не мог знать этого, — Каспер с удовольствием вернулся к своему повествованию, — На каждой стороне моста две полосы. Третья полоса только для общественного транспорта, а это теперь святое. Даже автомобили правительства теперь не позволяют себе заезжать на нее.
— Они могли искусственно создать препятствие. Медленно едущий грузовик или что-то в этом роде… — скорее машинально проговорил Альберт.
— Да, — согласился Каспер, — но это добавило бы и в без того сложное уравнение слишком много лишних, плохо контролируемых переменных.
— Не поспоришь…
— Кроме того, точность взрывов прямо-таки восхищает. Это ведь не узкая горная грунтовка, где в принципе возможен один режим движения. Нет, я бы мог поверить в точное попадание в одну машину. Но чтобы две в один момент… Да так ювелирно…
— Действительно необычно, — согласился голос Альберта.
— В общем, подумав так, я решил на всякий случай поковыряться в асфальте вокруг, — даже не пытаясь скрывать удовлетворения, проговорил Каспер.
— Они были там? — с откровенным недоверием спросил Альберт.
— Целый муравейник, — с большой охотой подтвердил старший оперативной группы, — обе полосы были заминированы так, что проскочить у колонны не было ни одного шанса.
— Ладно, — сомнение все еще явственно слышалось в голосе звонившего, — Почему ты назвал их муравейником?
— «Термит». Такое забавное название у этих игрушек.
— Не слышал про такие. Чье творение?
— Французское. Совсем новое. Потому на перечет буквально. Поставляются исключительно для НАТО. Используется силами коалиции в Сирии для ареста автомобильных колон повстанцев. Пока это все, что мне известно.
— Работаете по ним?
— Франк прямо сейчас едет в нашу лаботарорию, куда мы передали заряды. Туда же мы аккуратно дернули одного эксперта из военной разведки. Дай ему час-другой! И он что-нибудь раскопает.
Полковник продолжал записывать в свой электронный блокнот. Безбожно сокращая и без стеснения используя символы. На этот раз он набросал неровную звездочку взрыва и подписал «Le termite».
— Что там с камерами? — переварив услышанное, продолжил вникать в курс дела Альберт.
— Они вырубили все камеры на мосту, на подъезде к туннелю, в самом туннеле и на выезде из него, — признался командир группы.
— Совсем ничего?
— Отчего же, — с легким оттенком самодовольства проговорил Каспер, — с одной из камер внешнего наблюдения Института Вернадского, после некоторой обработки изображения можно снять информацию достаточную для идентификации автомобилей выехавших из туннеля в интересующий нас промежуток.
— Выехавших в сторону направления движения кортежа профессора, — протянул с сомнением Альберт, — что мешало им выехать из туннеля навстречу возможному преследованию?
— Туннель разделен на две половины, — пояснил Каспер, — перебраться при определенном проворстве, конечно, можно. Но быстро и незаметно перетащить человека… Тем более, если он вдруг сопротивляется… Долго и хлопотно. Не думаю.
— Соглашаюсь, — почти радостно проговорил Альберт, — когда будут результаты по автомобилям?
Каспер поднял глаза на техника, с оперативным псевдонимом Краб, занимавшегося институтской камерой.
Тот немного засуетившись, ответил громко. Так, чтобы его мог услышать звонивший:
— Если брать пятиминутный отрезок, с момента потери связи с модулем управления машины профессора, то все авто будут идентифицированы через минут тридцать-сорок.
— Сколько уже отработано? — по голосу Альберта было понятно, что он не в восторге от услышанных цифр.
— Сорок секунд, — сообщил Краб.
— И сколько машин? — этот вопрос заставил Завьялова подобраться. Он помнил, что генерал сказал про вялое движение в это время дня. Он видел, что количество автомобилей не идет ни в какое сравнение с тем, что было до его отъезда в Наногород. Но все же… Это была Москва. Утренняя Москва.
— Восемнадцать, — несмело проговорил техник, похоже, понимавший, что сообщает не самые радостные новости.
— Даже если скромно взять по двадцать пять машин в минуту… — разочарование Альберта проникло в комнату совещаний прямо сквозь фильтры динамиков.
— Сто двадцать пять машин… — покачал головой Каспер.
