За гранью сказки

становлюсь очень злой. Золотой середины не бывает. Вчера Джек сказал, что я красиво выгляжу, и я ему врезала.

– Зачем ты мне это говоришь? – непонимающе спросила Алекс.

– Затем, что я знаю, каково это, – не контролировать свои эмоции, – призналась Златовласка. – И если я смогу прожить этот день, не убив Шапку, то и ты сумеешь научиться не терять самообладания.

Алекс была благодарна Златовласке за веру в неё.

– Я постараюсь.

– Эй! – позвала их Шапочка из коридора. – Пойдём! Церемония начинается!

Алекс и Златовласка вышли из покоев Шапочки и догнали невесту в коридоре.

– Ты рада, Шапочка? – спросила Алекс.

– Честно говоря, я и не догадывалась, что буду так счастлива. Кто бы мог подумать, что свадьба с лягушкой доставит мне столько радости?

Все приглашённые гости прибыли и расселись. Музыканты наигрывали приятную слуху мелодию, ожидая начала церемонии. Впрочем, органист сидел без дела и недоумевал, почему орган не работает. Все ждали невесту.

Фрогги, с виду очень обеспокоенный, стоял на возвышении у алтаря. С каждой минутой ожидания он всё сильнее волновался, что Шапочка может передумать. Он боялся, что в любую минуту в зал вбежит служанка Шапочки и скажет всем, что невеста не придёт.

Все королевские семьи приехали поддержать Фрогги и Шапочку. Братья жениха – короли Ченс, Чендлер и Чейз – подбадривали его одобрительными жестами, а его невестки Золушка, Белоснежка и Спящая Красавица посылали ему воздушные поцелуи.

Королева Рапунцель уложила свою длинную косу на колени, потому что другие гости об неё спотыкались. А те, кто сидел позади императрицы Эльфины, были не на шутку расстроены: её раскидистая корона из древесных ветвей загораживала им весь обзор, но попросить её снять убор они боялись.

Бабушка Шапочки и Старушка, хозяйка постоялого двора «Башмак», сидели по бокам от Эльфины и без умолку трещали.

– Я слыхала, эльфы не больно хорошие портные, – сказала бабушка. – Давайте-ка я загляну к вам в Эльфийскую империю да научу их шитью. Шапочке я с самого детства шила одёжки. А её свадебное платье – лучшее моё творение! Я уж надеюсь. А то я несколько недель назад очки потеряла.

Среди приглашённых были и феи из Совета, и Коннер, как мог, старался не встречаться с ними взглядом. Увы, спрятаться от всех, с кем он не желал общаться, Коннеру не удалось.

– Свадьбы полны романтики. Ведь правда, Сливочный мальчик?

Услышав этот голос, Коннер разом напрягся. Подняв голову, он увидел Тролбэллу, которая выбрала стул как можно ближе к его месту.

– Я вспоминаю о нашей так и не состоявшейся свадьбе. Помнишь, Сливочный мальчик? Это были лучшие десять минут в моей жизни.

Коннер много раз пытался стереть их из памяти.

– Что-то такое припоминаю.

– Конечно, тогда мы были очень юны и неразумны. Нам было рано вступать в брак, – с сожалением сказала Тролбэлла.

– Это было всего два года назад, – напомнил ей Коннер.

– А как будто вчера, да? Я очень рада, что мы тогда не поженились. Нам нужно было побыть порознь, прежде чем решиться на этот шаг. Каждому надо было пожить своей жизнью и встречаться с другими. К счастью, я испытала это с Гатором, да упокоится он в небесных землях троблинов. Уверена, ты чувствуешь то же самое к той белобрысой.

– Ты о Бри? – спросил Коннер. – Мы не встречались. Я даже не разговаривал с ней уже несколько месяцев.

Хоть они давно не общались, Коннер часто думал о Бри. На самом деле, только мысли о ней и утешали его в последнее время.

– Странно, что искра любви угасает так быстро, – с тяжёлым вздохом сказала Тролбэлла. – К счастью, я поняла разницу между искрой и огнём. Раньше я этого не осознавала, но Гатор был для меня лишь искрой. Теперь с этим покончено, мне нужен огонь.

Тролбэлла смотрела на Коннера, хлопая ресницами, а у него аж внутренности скрутило – ему казалось, что к этой теме они больше не вернутся.

– Ну, надеюсь, ты его найдёшь, – ответил Коннер, похлопав её по плечу. – Прошу прощения. – Он поспешно отошёл от королевы троблинов и встал рядом с Фрогги на возвышении.

Лучше бы Тролбэлла не напоминала ему о Бри. Будь он честен с собой, то признал бы, что сильно по ней скучает.

Но каждый раз, когда эта мысль появлялась, он её отгонял: боялся, что если слишком много будет об этом думать, то его чувства перерастут в нечто большее.

Коннер был рад, что Бри нет рядом, – по крайней мере, он себя в этом убеждал. Но он и так уже подверг её опасности, когда взял с собой в Европу, а потом сюда, где им пришлось сражаться с Великой армией. Так что где бы она ни находилась, ей было лучше без него, потому что Коннера опасности сопровождали везде и всюду, а также выпадали на долю тех, кто был с ним рядом.

Сможет ли он вообще когда-нибудь жениться? Будет ли эгоистично втягивать любимого человека в такую безумную жизнь, как у него? Кто-нибудь вообще захочет по своей воле надеть ему на палец кольцо, зная, как сильно рискует?