Жаль, некоторых избранных полковнику Снегову навязали в попутчики. То-то старый лис приготовил для них самый убитый из БТРов, какой только нашёлся в гаражах замка Брянск. И самый старый: 2054 года выпуска.
Но неудобная машина — это что! Вот капитан Суздальцев, соловьём воспевающий трагедию Польши — это уже посерьёзнее. Слыхал про Соловья- разбойника, вельможный пан? Это ж из фольклора. Правда, из русского, а вы всё больше по мутантам…
Спи, Польша, спи. Спи, глазок, спи другой. Спи третий засекреченный.
В сумерках БТР под братьями казался размытым чёрным пятном, а мир вокруг — тёмно-серым фоном. Но вот зажглись электричкеские фары, озарили грунтовую дорогу впереди. Полдня назад на ней попадались хоть остатки асфальта.
— Спускайтесь, уважаемые, — пригласил капитан Багров, — ночи здесь опасные, да к тому же холодные. А в БТРе у нас тепло и гостеприимно.
Близнецы переглянулись и отрицательно покачали головой.
— Нам надо быть ещё здесь! — сказал Зоран.
— Хотим видеть здесь природу, — добавил Горан и обезоруживающе улыбнулся.
— Природу? — не сдержал усмешки и капитан. — Так ведь ночь! Фарами только дорога и освещена.
— Это ничего! — ещё шире расплылся в улыбке Горан.
— Будем рельеф смотреть, — объяснил Зоран, — куда дорога где поднимается. Холмы разные где есть тут.
— А это вам зачем? — удивился Багров.
— Будем потом карты рисовать, пожалуйста. Когда начнём исследование делать! — и Горан жестами показал, как он будет писать ручкой, когда начнёт «делать» исследование.
— Ну, как хотите, — пожал плечами капитан, — карты, так карты. Но коли замёрзните, не стесняйтесь. Мы внизу вас ждём. С горячим чаем.
— О! Чаю? — усиленно заулыбался и Зоран.
Капитан Багров намёк понял.
— Мамедов! Две кружки чаю господам учёным! — распорядился он.
Нехотя появился боец, вооружённый оловянными кружками. Потом господ учёных оставили в покое на броне. Лишь два безмолвных солдатских силуэта напоминали: слишком расслабляться не следует.
— Странно, — шепнул Горан, вслушиваясь в шум дизельного мотора, — едем мы, что ни час, всё медленнее, а другие БТРы нас до сих пор не догнали. Может, сзади авария? Что-то с паном Кшиштофом?
— Не думаю, — скривился Зоран. — Мне вот почему-то кажется, что нас уже давно обогнали.
— Не может быть! Мы бы заметили обгон. Да и дорога перед нами — по ней давно не ездили!
— А если нас обошли по другой дороге?
— Да? Но зачем? — воскликнул Горан, невольно привлекая внимание солдат. Те зашевелились, косясь на пассажиров.
Близнецы замолчали, сожалея о напрасной несдержанности. Оба очень хорошо понимали, зачем военные могли погнать их БТР по особой дороге. Затем, чтобы чего-то важного им не показать. Отрезать от пана Кшиштофа. Сбить ориентиры. Ну, последнее, положим — у них не выйдет. Или?..
Как бывало уже не раз, Горана и Зорана одновременно посетила нежданная мысль — на сей раз с прогорклым привкусом досады.
Кажется, теперь им нет смысла ночь напролёт мёрзнуть верхом на заиндевелой броне. Да только — придётся.
Если полковник Снегов решил на ночь не разбивать лагеря, а ехать дальше всю ночь напролёт — значит, имел какие-то резоны. Не болгарскому этнографу обсуждать логику русского военного. Битву за Шипку в Болгарии ещё помнят. Верили тогда в генерала Столетова — и не прогадали.
Правда, залезая поздним вечером во тьму и духоту БТРа, Веселин пережил короткий приступ клаустрофобии. Почудилось, будто он задыхается, потому что воздух во тьме затвердел и стал непригоден. С перепугу Веселин сам непроизвольно задержал дыхание, а сердце словно с цепи сорвалось и чуть не выскочило наружу из грудной клетки.
Но паника — как явилась, так же быстро и прошла. Панайотов примостился на лавку рядом с сонным Ратко Милорадовичем, профессором этнолингвистики из Белграда — и по его примеру откинул мягкую спинку сидения, поднял приступку для ног, да укутался в тёплое армейское одеяло. А что: вполне реально заснуть.
Укрывшись одеялом, благодарный этнограф впервые понял, как сильно замёрз — на броне-то под вечер стало ой как свежо. Отогревая руки и ноги, Веселин понемногу расслаблялся. Правда, дышал затруднённо. Странно: вроде, и воздуха хватало… Ах да, дело в происшествии с трёхглазым вепрем. Это из-за него теперь так трудно успокоиться! Да уж, впечатлило…
Веселин подумал, что по вине клыкастой образины сегодня вряд ли уснёт. Подумал — и тут же клюнул подбородком. В тепле, мраке и мерном гудении дизеля сон подобрался незаметно.
Скупая ночная подсветка десантного отсека создавала иллюзию распахнутого звёздного неба. Точечные светодиодные «звёздочки» ничего не
