Глава 17
Нажав кнопку вызова, Сталин вышел из-за стола. Дверь тотчас же открылась, заглянул Поскребышев.
— Пригласи ко мне порученца, — произнес Сталин. — И приготовь чаю… Покрепче. — И неспешно направился к отдельному столу, стоящему чуть в стороне, на котором разложены подробные топографические карты фронтов.
Дверь раскрылась шире, в кабинет стремительно вошел высокий, широкоплечий полковник в приталенном зеленом кителе, синих бриджах, хромовых сапогах. В левой руке, прижатой к бедру, коричневая папка, правая отмахивает сдержанно и напряженно. Да и вся его стройная фигура, круглое — типично русское — лицо, с мягкими светло-русыми волосами, выражает скрытое напряжение, какое бывает у студентов, приближающихся к столу строгого экзаменатора.
Полковник остановился в двух шагах от Сталина, произнес на одном выдохе:
— Товарищ Верховный Главнокомандующий…
Сталин слегка приподнял левую руку с дымящейся в ней трубкой, шагнул навстречу полковнику, глядя ему в серо-голубые глаза своими рыжеватыми глазами, протянул правую руку и, пожимая руку полковника, произнес глуховатым голосом:
— Здравствуйте, товарищ Матов. Надеюсь, вы успели отдохнуть с дороги?
— Так точно, товарищ Сталин, успел, — ответил полковник Матов, и было заметно, как напряжение отпускает его: бледное лицо порозовело, дышать он стал свободнее.
— Вот и хорошо. Какое впечатление сложилось у вас от посещения фронта?
— Общее впечатление от наступления Первого Белорусского фронта весьма благоприятное, товарищ Сталин. Хотя отмечаются определенные сложности в продвижении войск по сильно пересеченной местности, которые можно было бы избежать. Особенно это касается танковых и механизированных войск.
— Что вы имеете в виду, товарищ Матов?
— Имеется в виду, что танковые подразделения движутся в основном по дорогам, а именно там немцы организовали сильные узлы сопротивления. Отсюда неоправданно большие потери материальной части и личного состава сопровождающих танки пехотных подразделений. И это при том, что практически везде в таких случаях имелись условия для фланговых охватов и удара с тыла.
— Покажите мне на карте, товарищ Матов, где, в каких местах возникали подобные сложности, — предложил Сталин, жестом приглашая Матова к столу.
Они склонились над картой, и Матов, взяв толстый красный карандаш, лежащий здесь же, на карте, стал показывать, в каких пунктах у наступающих войск возникали те или иные затруднения, каким образом командование выходило из этих затруднений, не давая оценки ни самим затруднениям, ни действиям командования.
Сталин слушал молча и таким же карандашом отмечал пункты, указанные полковником, медленно кивал головой.
Когда Матов закончил свой доклад и ответил на множество уточняющих вопросов, Сталин вдруг неожиданно спросил:
— Что вы можете сказать о нынешнем влиянии Генштаба на ход боевых операций в масштабах фронта?
— Насколько я понимаю, товарищ Сталин, роль Генштаба в нынешних условиях сводится к координации действий фронтов, исходящей из общей обстановки на советско-германском фронте и военно-политической обстановки в Европе и мире. Я исхожу из того факта, что непосредственное руководство войсками фронтов практически полностью перешло в руки их командующих. Ну и, разумеется, контроль за исполнением директив Ставки…
— Вы считаете это правильным?
— Я уверен, что сама жизнь подсказала именно такие изменения во взаимоотношениях Генштаба с действующей армией, — отчеканил полковник Матов.
Поскребышев внес поднос с чашками, двумя чайниками, сахарницей, пирожками и булочками, поставил на край стола.
— Угощайтесь, товарищ Матов, — повел Сталин рукой и, положив трубку, налил из одного чайника, из другого, положил кусочек сахару, взял с подноса блюдце с чашкой, перешел к другому концу стола, помешивая ложечкой в чашке.
Матов, поблагодарив, последовал его примеру.
Сталин молчал, рассматривая карту, пил чай мелкими глотками. Заметив, что полковник тоже, как и он, не притронулся к пирожкам, посоветовал, произнося слова с несколько усиленным грузинским акцентом:
— Ви кушайте, товарищ Матов, не берите пример с товарища Сталина. Ви молоды, ви должны хорошо кушать. Тем более что это очень вкусные пирожки.
Матов поблагодарил, взял пирожок.
Допив чай, Сталин отошел от стола, пошел к двери. Матов следил за ним глазами, стоя у стола, не понимая, почему Верховный Главнокомандующий задал ему эти вопросы, ему, который в системе Генштаба играет далеко не ведущую роль. Его задача — проконтролировать выполнение решений Ставки на
