почему конвертитка ищет встречи. Это касается Тэкли Лузовской, бесспорно. Какая дичь! И легкая ирония дрожала в глазах Мечки, когда на другой день она приняла Ващенкову. Ее предчувствия оправдались.
Конвертитка не понимала, как Мечка — хорошая католичка и не повлияет на Тэклю.
— Откуда вы знаете, что я — хорошая католичка? — возразила Мечка, — и какое влияние я должна иметь на Тэклю?
— Лузовскую нужно спасать… Она должна измениться…
— В чем именно?
— По отношению к отцу Игнатию.
— А!
Раз вся эта история была известна, Мечка только пожала плечами. Бедная Тэкля!.. Но развязность Ващенковой забавляла ее.
— Тэкля больна теперь…
— Да. Ее нужно спасать…
— И вы часто спасаете?
— Мы — христианки. Это наш долг.
Мечка покачала головой.
— Вы говорите «священник», а не «ксендз»?
— Да. Я — русская католичка. Меня шокирует…
— Вот как!
Они помолчали.
— Вы принимали здесь католичество?
— Нет, В Париже. Местная колония насчитывает около трехсот конвертиток, но настоящих только тридцать…
— Настоящих?
— Да. Мы ежедневно причащаемся.
И, видя улыбку Мечки, раздраженно:
— Я живу только для церкви.
Она не умела объяснить, что это значить на практике. Она употребляла выражения вроде: «живое слово священника», «благодатное влияние обедни», «спасительная вера» и т. д. Она говорила об искусстве: «оно развращает», и о науке: «она никому не нужна». Она рассказывала о собраниях конвертиток у нее на квартире, где они читали душеспасительные книги.
Мечку утомила эта неумная женщина, произносившая каждое слово значительно и тщеславно. Они холодно простились.
Тэкля производила жалкое впечатление. Напрасно Мечка и Стэня и бабця умоляли ее хотя переменить комнаты, хотя лечиться.
И только в рождественски пост Лузовский приехал лично и насильно увез жену в Меран.
Была суббота. Мечка переоделась, готовая выйти на вечерню. Но пришла Стэня Зноско. Вся она облипла снегом.
— Какая метель! Неужели же вы выходите?
— Да. Извините меня, Стэня…
— Ничего. Я посижу у вас минуточку…
— Как здоровье бабци?
— Благодарю. Тоскует о Тэкле…
— Разве Тэкля?..
— О, нет… она — молодцом. Но бабця считает заграницу адом.
Потом Стэня заговорила с гневом… Янка окончательно влюбилась в Юраша. Юраш принимает католичество, и весной они поженятся. Бабця плачеть целыми днями, однако обещала отдать им дачу и уже готовит приданое.
— Все это штучки ксендза Игнатия. Недаром Янка бегала к нему… О, урод!
Они вышли вместе.
Вечерня уже началась, когда Мечка села на свою скамью возле колонны. Сильное головокружеше навело ее на грустные мысли.
— Ришарду будет трудно без меня.
Как раз ксендз Иодко шел мимо. Их взгляды встретились, и она прочла в его глазах беспокойство и вопрос. Пели Magnificat. Клубы ладана поднялись из матово-серебряной кадильницы.
Мечка думала грустно:
«Я не забываю, что Ришард — ксендз… или это всегда так?… Если я даже совершаю кощунство, то почему же я не ощущаю греха? И почему меня
