Петербург в произведениях поэтов «Золотого» и «Серебряного» века русской литературы

Смотрю в окно. Там,
дремлет в полумгле
Мой сад Таврический…
Нева бежит в молчанье…

Сирень моя цветёт! Цветёт в
последний раз.
С восходом солнца – смерть!..
Сирень – охватит тленье.
Но я – дышу весной. И
странен этот час:
И ночь, и день, и жизнь, и
смерть, и вдохновенье!

Черубина де Габриак

Литературная мистификация, устроенная Елизаветой Дмитриевой и Максимилианом Волошиным. Легенда о Черубине захватила умы многих литераторов Петербурга, многие заочно были влюблены в таинственную незнакомку. У Черубины требовали свиданий, но она искусно уклонялась от таких предложений. Развязка оказалась драматической, но без трагических последствий. У Волошина и Гумилёва случилась дуэль, в которой никто из них не пострадал, а Дмитриева, как поэтесса, замолчала на долгие годы.

«Всё то, что я так много лет любила…»

Всё то, что я так много лет
любила,
Всё то, что мне осталось от
земли:
Мой город царственный, и
призрачный, и милый,

И под окном большие
корабли…
И под окном, в тумане ночи
белой,
Свинцовая и мёртвая вода…
Пускай горит минутной
жаждой тело,
Горит от радости и стонет от
стыда…

Всё то, что на земле
мучительно и тленно,
Я ночью белою не в силах
побороть,
И хочется сказать: она
благословенна,
Измученная плоть…

Пусть жажда бытия всегда
неутолима,
Я принимаю всё, не плача, не
скорбя,
И город мой больной, и город
мой любимый,
И в этом городе пришедшего
тебя.

Петербургу

Под травой уснула мостовая,
Над Невой разрушенный
гранит…
Я вернулась, я пришла живая,
Только поздно, – город мой
убит.

Надругались, очи ослепили,
Чтоб не видел солнца и небес,
И лежит, замученный, в могиле…
Я молилась, чтобы он воскрес.

Чтобы все убитые воскресли!
Бог-Господь, Отец
бесплотных сил,
Ты караешь грешников, но
если б
Ты мой город мёртвый
воскресил!

Он Тобою удостоен славы
От убийц кончину
восприять, —
Но ужель его врагов лукавых
Не осилит ангельская рать?

И тогда, на зареве заката,
Увидала я на краткий миг,
Как на мост взошёл с мечом
подъятым
Михаил Архистратиг!

Зинаида Николаевна Гиппиус (1869–1945)

Поэтесса и писательница, драматург и литературный критик. Считается идеологом русского символизма. Дебют поэтессы состоялся в 1888 году в «Северном Вестнике». До эмиграции во Францию Гиппиус выпустила три книги стихов, причём выход каждого сборника становился событием в культурной жизни. Ни Гиппиус, ни её муж Мережковский не приняли Советскую власть, и их исход стал событием закономерным и ожидаемым. Ненависть к революции заставила порвать её даже со своими ближайшими друзьями: Блоком, Белым, Брюсовым… С 1920 года Гиппиус и Мережковский обосновались в Париже. Там Гиппиус создала общество «Зелёная лампа», призванное объединить все круги русской эмиграции. Принимала активное участие в культурной жизни русской общины, оставаясь при этом ярой противницей социалистического государства и новой власти в России.

«Петроград»

Кто посягнул на детище
Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя
бы слово,
Смел изменить хотя б
единый звук?

Не мы, не мы… Растерянная
челядь,
Что, властвуя, сама боится нас!
Все мечутся, да чьи-то ризы
делят,
И все дрожат за свой
последний час.

Изменникам измены не
позорны.
Придёт отмщению своя
пора…
Но стыдно тем, кто,
весело-покорны,
С предателями предали
Петра.

Чему бездарное в вас сердце
радо?
Славянщине убогой? Иль
тому,
Что к «Петрограду» рифм
грядущих стадо
Крикливо льнёт, как будто к
своему?

Но близок день – и
возгремят перуны…
На помощь, Медный Вождь,
скорей, скорей!
Восстанет он, всё тот же,
бледный, юный,
Всё тот же – в ризе
девственных ночей,

Во влажном визге ветреных
раздолий
И в белоперистости вешних
пург, —
Созданье революционной
воли —
Прекрасно- страшный
Петербург!

Петербург

Сергею Платоновичу

Каблукову

Люблю тебя, Петра
творенье…

А. Пушкин

Твой остов прям, твой облик
жёсток,
Шершавопыльный – сер
гранит,
И каждый зыбкий
перекрёсток
Тупым предательством
дрожит.

Твоё холодное кипенье
Страшней бездвижности
пустынь.
Твоё дыханье – смерть и
тленье,
А воды – горькая полынь.

Как уголь дни, – а ночи белы,
Из скверов тянет трупной
мглой.
И свод небесный, остеклелый,
Пронзён заречною иглой.

Бывает: водный ход обратен,
Вздыбясь, идёт река назад…
Река не смоет рыжих пятен
С береговых