Еще немного, и юная княжна начала бы хлопать в ладоши или скакать на одной ножке, совсем забыв про танец. Ну, так Алексу показалось. Тогда он осторожно поинтересовался причиной столь неумеренного восторга.
– И откуда у вас интерес к этой персоне?
– Персоне?! Да он – герой! В прошлом году о нем все газеты писали! У нас в академии о нем столько разговоров было!
Все понятно, очередной бумажный герой и толпа восторженных девчонок, запертых в четырех стенах со строгим монастырским уставом. Ничего, пройдет со временем.
– А, это, правда, что полковника османийской пулей в голову ранило?
Пока они ненадолго расстались, выполняя очередное па, вспомнив обстоятельства ранения, штаб-капитан позволил себе грустно улыбнуться.
– Ну что вы, не было никакой пули, ранение он получил от осколка астрияцкой гранаты и еще легко отделался. Впрочем, астрияки его потом все равно расстреляли.
– Да я читала, – заметно сникла княжна. – Какая жалость. Смерть он принял мужественно, не дал завязать себе глаза и сам командовал своим расстрелом. Он – настоящий храбрец.
– Ну не такой уж он храбрец. Да и вообще, как командир полковник Барти был весьма, как бы это сказать… средненьким, ошибок много допускал и потери, без которых можно было бы обойтись.
– Да как вы смеете так о нем говорить! – вспыхнула Аделина. – Вы…, вы…, вы просто завидуете ему! Да, может, вы его и вовсе не знали! Каким он был из себя?
Решив, что полковник Барти и княжна Аделина Белогорская никак не могли встречаться ранее, а в «Руоссийском инвалиде» никаких упоминаний о его внешности не было, поскольку господина Ножнина больше интересовали профессиональные аспекты дела нежели сама личность командующего коалиционными силами, Алекс начал фантазировать.
– Лет сорока, высокий…
– Вы опять все врете, в «Столичном вестнике» его описывали совсем по-другому! Вы – низкий человек, Алекс Магу!
Ну, конечно, княжна не читает официальное издание военного ведомства, зато столичный бульварный листок ее тонких ручек не миновал.
– Не могу с вами не согласиться, – попытался отшутиться офицер, – роста мне, действительно, не хватает.
Пока штаб-капитан проклинал борзость газетных писак, его нареченная невеста остановилась, благо музыка закончилась и потребовала отвести ее обратно. Ну, хоть не догадалась об истинной причине офицерского вранья. Возвращая княжну под отцовское крыло, Алекс отметил отсутствия при нем графини Гратиану.
Оглядевшись вокруг, он увидел мать, как всегда в толпе поклонников, подруг, воздыхателей подруг… Вот только там вряд ли найдется хоть один законный муж какой-нибудь из дам. Оставшись в одиночестве, он отправился в самый дальний от оркестра и самый темный угол зала, где постарался укрыться от всех посторонних глаз. Музыканты начали наяривать что-то более быстрое и модное, пары танцующих затеяли сложное перестроение. Алекс постарался избежать нежеланной встречи с одним из танцующих, оступился, едва не упал, а в руки ему попало что-то теплое и очень приятное наощупь.
– Ой!
– Ай!
– Прошу прощения, графиня!
– Может быть, вы все-таки уберете руки с моей груди?
Алекс спешно отдернул шаловливые конечности и вернул их в исходное положение.
– Еще раз прошу прощения за мою неловкость.
– Не смущайтесь Алекс, – улыбнулась Марита, – я вас прощаю!
Ах, эта ее чарующая улыбка и дурманящий запах духов! Невольно штаб-капитану припомнилась другая женщина, не столь юная, но ничуть не менее красивая, а также последствия этой встречи. Пальчиками правой руки девушка коснулась его плеча.
– Не хотите больше танцевать?
– Не испытываю ни малейшего желания, графиня.
– Не смейте называть меня так, – притворно-обиженно надула губки девушка, – я чувствую себя старой, когда меня так называют. Для вас я просто Марита.
– Тогда я для вас просто Алекс.
– А давайте куда-нибудь убежим!
Предложение это застало офицера врасплох. За этой девушкой он готов был бежать на край света, но никак не ожидал получить такое предложение спустя пару минут после первой встречи наедине. Если не считать, конечно, пары сотен танцующих гостей, а также жмущихся к стенам зала. Где-то в глубине души шевельнулась тревога, а графиня уже увлекла его к выходу из зала. В коридоре, где они оказались, князь явно сэкономил на освещении, здесь
