– Вот он!
– А мы его по всему Уруссийску ищем!
Станичники во главе с войсковым старшиной Хроловым толпой ввалились в комнату, где сразу же стало тесно. И каждый счел своим долгом уж если не обняться с боевым товарищем, то от всей души хлопнуть штаб-капитана по плечу или спине. Уряднику Меремееву и Ивасову места внутри не хватило, они жались у порога снаружи.
– Это дело надо отметить, – внес предложение есаул Приянов.
Остальные станичники дружно его поддержали.
– Здесь и кабак вполне приличный есть.
– Господа, – воспротивился Алекс, – я не могу. Ко мне приехали мать и невеста!
Данный аргумент у станичников понимания не нашел. Хоть некоторые станичницы и отличались весьма крутым характером, все-таки женщина в их среде рассматривалась, не как самостоятельная личность, а скорее, безмолвное приложение к мужу или отцу. Окончательное решение всегда оставалось за мужчиной. Непонимание это моментально рассеялось, едва только из соседней двери появилась сама Ирен Магу, привлеченная посторонним шумом из комнаты сына.
– Что здесь происходит, господа?
Хролов, к которому банкирша обратилась с вопросом, распознав в нем старшего, даже растерялся. Опыт общения с великосветскими дамами у него отсутствовал напрочь. Дама же с утра успела привести себя в полный порядок, насколько это было возможно без помощи пары горничных, и предстала во всем своем великолепии и скромном блеске бриллиантов в украшениях. Кроме того, за плечом Ирен еще виднелось прелестное личико княжны Аделины.
– Мы… тут…
– Знакомься, мама, – пришел на выручку Хролову Алекс, – это мои боевые товарищи! Мы вместе отражали агрессию войск империи Цин на земли, принадлежащие нашему отечеству. Наш славный командир – войсковой старшина Якун Хролов.
– Вот как? – чуть приподняла бровь дама.
– Ирен Магу. Моя матушка.
Банкирша протянула станичнику руку. Войсковой подхватил ее, на пару секунд замер, не зная, что с ней делать дальше, потом догадался поцеловать. Точнее, неловко ее чмокнул.
– Польщен знакомством с вами, госпожа Магу, весьма польщен.
Следом настал для представления черед княжны.
– Княжна Аделина Белогорская, моя невеста!
В этих словах Алекс постарался, но не сумел скрыть свое восхищение и гордость. Куда более скромно, чем банкирша одетая, княжна обошлась минимумом косметики и украшений, они лишь подчеркивали ее естественную красоту и прелесть юности. Практически все бывшие в комнате станичники уже были женаты, но не было среди них ни одного, кто хоть на мгновение не пожалел бы об этом.
– Очень приятно, господа станичники, – девушка сделала изящный книксен.
– Алекс, – деловым тоном напомнила Ирен, – мы, кажется, собирались на прием к графу Горобцову-Ташкову.
Прямо сказать, на прием к шефу жандармов собиралась только сама банкирша, Алексу делать там было совершенно нечего, пока его самого на комиссию не вызвали, а Аделине так и вовсе. Однако, сопроводить банкиршу до городской управы требовали правила приличия. Пришлось штаб-капитану извиняться и переносить встречу со станичниками на вечер.
– Вынужден просить прощения, господа станичники, мы должны вас оставить! Вечером, милости прошу в кабак отметить встречу!
– Так и быть, прощаем, – улыбнулся Хролов, – вечером жди в гости.
Есаул Приянов глазами указал на Аделину, а затем тайком показал Алексу поднятый вверх большой палец. Станичники потянулись обратно к выходу, Меремеев и Ивасов остались.
– А это, мама, мои товарищи, с которыми я делил последние недели, пока скрывался в тайге. Урядник Меремеев и гвардии рядовой в запасе Ивасов!
– Очень приятно.
Руки, однако, не подала. Предыдущие посетители, хоть и были станичниками, все же пребывали в офицерских чинах, а эти – настоящее сиволапое мужичье. Если госпожа Ирен и была шокирована подобными знакомствами своего сына, то виду не показала. И хоть ее младшенький всегда был склонен водить знакомства и дружбу с людьми из низов социальной лестницы, данный случай ни в какие рамки не укладывался. Честно говоря, после всех лишений вдали от цивилизации, оба выглядели сущими бандитами, да еще и были увешаны оружием, особенно станичник.
– Княжна Аделина Белогорская!
Невеста Алекса сделала традиционный книксен. Меремеев с Ивасовым пробормотали в ответ что-то невнятное, зато с почтительной интонацией.
