время тебя отпустят. Выйти отсюда самому, без проводника, без сопровождения предвечного, ты просто не сможешь. Еще один пленник этого дома, только живой пленник. Мертвым хотя бы тут место. Я не хочу никого из живых задерживать, — улыбнулся, демонстрируя острые зубы Кофи. — Думаешь, мне нравится быть тюремщиком Пай? Или еще трех тысяч душ? Вот только… Они хотя бы мертвы.
— Эх, ты, — вытянул руку Рейнер и пригладил встопорщенные светлые волосы Кофи. — Не хочешь… Жалеешь… Неужели ты даже мысли не допустил, что кто-то сам, добровольно, захочет остаться с тобой? Именно с тобой, не опираясь на слуг, их жизни или смерти. Знаешь, я весьма просто устроен. Мне чужд твой мир и проще принять случившееся за данность. Так задумано. Кем? Не важно. Можно сказать, я немного фаталист.
— Предположим, подобную мысль я допускаю. А ты сам не допускаешь мысли, что мне не нужны тут живые? Я, судя по всему, тип сложный. Я не хочу подчиняться чужим правилам, не хочу выполнять то, чего все от меня ждут, — резко поднялся предвечный и, смотря сверху вниз, зло сообщил: — Тебе в голову не приходит, что только мое тело реагирует на тебя? Был бы на твоем месте кто-то другой, оно бы вело себя точно так же.
Слова предвечного больно задели Рейнера, но отступать мужчина не собирался. Резко вскочил на ноги, и теперь Кофи вынужденно смотрел на пожарного снизу.
— Тело говоришь… И что же я такого сделал, чтобы твое тело на меня реагировало? Я ведь внешне противен тебе. Отвечай правду. Это приказ.
— Какая же ты тварь… Внешне ты мне нравишься, если ты это хотел слышать, — отвернулся предвечный. — Еще приказы будут? Может, минет тебе? Или еще что-то?
— Да прекрати ты уже обзываться, — разозлился мужчина и замолк, прикрыл глаза, силясь успокоиться. — Тоже мне, нелюдимый нашелся… Живых рядом не хочешь, подпускать к себе тоже, даже согласных добровольно. Неужели так хочется остаться одному? Чтобы вот так не поспорить, не поругаться, не коснуться…
Рейнер смело обнял за талию, но притягивать к себе не спешил, только вглядывался в пляску голубых искорок холодного пламени.
— Я Пай на столбе повешу, ты же натурал, демоны тебя побери, на кой я тебе вообще сдался? Охотничий инстинкт взыграл? — Кофи вцепился в запястья Рейнера. — Пусти, кому говорю…
— Натурал натуралу рознь, — хмыкнул Рейнер и сильней сдавил запястья. — Прекрати вырываться. Это приказ. Ты хоть отдаешь себе отчет, что прикажи я, и ты будешь подо мной в голос стонать и просить еще? Или думаешь, я в благородство играть стану?
— Я не терзаю себя напрасной надеждой на то, что у тебя есть совесть, — огрызнулся, затихая, Кофи. — Стонать под тобой? Только если ты еще и каждый стон приказом будешь требовать.
— Ну, с телом я договорюсь, раз уж оно на любого реагировать готово, — зло передразнил Рейнер и прижал предвечного к себе, погладил напряженную спину ладонями.
Кофи, понимая, что вырываться запретили, замер, опустив голову, зажмурившись, считая про себя оставшиеся дни наказания. Переводя их в часы, потом в минуты, и тяжело вздохнул.
Рейнер прижался губами к светлой макушке и ровным голосом произнес:
— На все мои вопросы до завтрашнего утра отвечай только правду. Это приказ. А теперь готовься, остаток дня и ночь будут для тебя долгими, — мужчина поднял лицо предвечного за подбородок и погладил Кофи по щеке.
Предвечный открыл глаза и устало, загнанно, спросил:
— Что ты задумал?
— Так ты все тот минет забыть не можешь, вот и порадую тебя им. Сколько мужчин и женщин у тебя было?
Предвечный побледнел, попытался отступить, но пожарный не позволил.
— Женщин не было. Мужчин… Два с половиной, — глухо и тихо ответил Кофи.
— Это как? — удивился Рейнер. — С половиной…
— Эм… как бы так объяснить-то… Ни один из моих бывших не подходит под понятие «человек», а последний… Он не совсем мужчина, но и не женщина. У расы Эиерти всего пять полов, так что так вышло.
— А ты тот еще извращенец, — хмыкнул Рейнер и потянулся к губам Кофи. — Поцелуй меня.
Кофи потянулся и скорее чмокнул в губы, чем поцеловал, тут же отстраняясь.
— Это ведь не был приказ… — сощурился Кофи.
— Ага, — осклабился Рейнер. — Но ты продолжай, ниче так начало, мне понравилось.
— Не буду, — оскалился предвечный.
Мужчина посерьезнел, ладони огладили бедра.
— Как бы тебе хотелось заняться со мной сексом? Что ты предпочитаешь?
Предвечный рыкнул, опустил голову, выругался и попросил:
— Отмени свои вопросы, пожалуйста.
