лестница. – На лестнице осторожно, держись за стену. Будем идти по коридору, если вдруг услышишь шаги – сразу прячься куда-нибудь за угол и молчи.
- А ты?
- А я скажу, что иду к Энни. Может, скомпрометирую ее, и мы наконец от нее избавимся. Да шучу, не волнуйся. Скажу, что оставил ключи в квартире и захлопнул дверь. Хочу переночевать в холле на диване.
Тони шел впереди, подсвечивая ступеньки экраном мобильника. Я тоже достала свой, но даже два телефона не могли справиться с угольной темнотой. Мне казалось, что мы уже должны были спуститься в преисподнюю, когда я все-таки оступилась и полетела головой вниз. Тони попытался меня подхватить, но не успел, и мы покатились вниз оба.
Я довольно ощутимо ударилась головой о ступеньку и на какой-то момент отключилась. Придя в себя, обнаружила, что лежу в довольно двусмысленной (а может, наоборот, в абсолютно недвусмысленной) позе: сверху на Тони, уткнувшись носом в ремень его брюк. Губу саднило – видимо, ободрала о пряжку. Мобильники погасли, и вокруг было темно, как в могиле.
- Хорошо, что ты шел впереди, - пробормотала я, проверяя языком, на месте ли зубы. – Иначе представляешь заголовки в газетах? «Пьяная русская сломала шею, упав с лестницы в подвале графа Скайворта».
Я услышала тихий смех Тони и тут же пожалела, что поддалась голосу разума и не осталась у него. Судя по конфигурации того, что упиралось мне в подбородок, он - тоже.
- Если ты цела, то вставай, - сказал Тони. – Иначе я за себя не отвечаю.
Можно подумать, я отвечаю!
Мы кое-как поднялись на ноги, оценили масштабы повреждений (кроме шишки на затылке, я действительно поцарапала губу и ушибла локоть, а Тони ударился коленом) и нашарили на полу телефоны – к счастью, они не пострадали. Потом еще довольно долго шли по низкому тоннелю с бетонным полом и стенами. Наконец впереди показался тусклый свет.
Мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице и оказались в длинном коридоре, освещенном редкими лампочками под белыми колпаками. Тони посмотрел по сторонам, что-то прикинул, сориентировался и повел меня в нужном направлении. В коридор выходили совершенно одинаковые закрытые двери, выкрашенные белой краской. Ковровая дорожка заглушала шаги, но мы все равно старались ступать как можно осторожнее. Однажды откуда-то донесся шорох, и мы остановились, притаившись.
- Кошка, - прошептал Тони.
Сделав три поворота, коридор вывел нас к узкой лестнице с каменными ступенями. Как только мы подошли, на площадке зажглась такая же тусклая лампочка. Мы поднялись на четыре лестничных марша, и я увидела за открытой дверью знакомый коридор.
Тони прижал меня к себе, провел рукой по моему лицу, легко поцеловал.
- До завтра, милая. У тебя ведь есть мой телефон? Позвони, когда проснешься, ладно?
Я кивнула. Он попросил позвонить меня, а не пообещал позвонить сам. Это давало больше надежды – и одновременно означало больше боли в будущем.
Тони легонько оттолкнул меня от себя, но тут же снова притянул, поцеловал в шею и в вырез блузки. Я задохнулась, вырвалась и пошла по коридору, к своей комнате, на ходу пытаясь хоть как-то выровнять сбившееся дыхание. Действие гормонального наркоза, похоже, закончилось, меня снова штормило, к горлу подступала тошнота: то ли от эля, то ли от ушиба. У двери я оглянулась – Тони стоял на площадке и смотрел на меня. Я махнула рукой и вошла в спальню.
На кровати дрыхли уже обе корги, развалившись так, что я не смогла бы лечь, не спихнув как минимум одну из них. Интересно, кто их впустил? Хотя… я вспомнила, что закрыла дверь неплотно, а Люська меня предупреждала: эти толстухи пролезут в любую щель. Посмотрев на спящих собак, я со всех ног бросилась в ванную и упала на колени перед фаянсовым идолом. Минут через сорок вышла, держась за стенку, и, не раздеваясь, упала на тахту во второй комнате.
================================================
Разбудил меня не стук в дверь, а склянки. Собак на кровати уже не было. Ну ладно, зайти-то они смогли, а вот вышли как? Я точно помнила, что хорошо закрыла дверь. Или Энни услышала визг и выпустила их? Интересно, что она подумала, увидев неразобранную постель?
Я быстро почистила зубы, причесалась, сменила измятую блузку на легкую кофточку. Брюки, к счастью, из немнучей ткани, немного испачкались при падении с лестницы, но мне удалось их отряхнуть.
Во рту, как говорится, замполит нагадил, голова тупо болела, особенно затылок, в желудке плескалась ядовитая кислота. Класс. Третья ночь в замке – и второе hangover[51]. Не спиться бы. Есть не хотелось, но я все-таки не рискнула пропустить завтрак.
Выйдя из комнаты, я чуть не столкнулась с Энни, которая, видимо, шла забирать чайный поднос, так и стоявший сиротливо на столике. Увидев меня,
