— Выспался?
— Да… Если бы не храп Зеникса, поспал бы ещё. А ты где был?
— Сейчас расскажу.
— Что-то не видно Ширела…
— Ширел отправился во дворец ещё утром.
— Для чего?
— Хочет попытаться повлиять на Побидоса, чтобы тот впустил нас в библиотеку.
— Ну, это вряд ли.
— Правильно. Да и Ширел понимает, что из этого ничего не получится, просто хочет попробовать. К тому же у него есть ещё какие-то дела, разговор с королём… Зеникс! Зеникс, просыпайся!
Великан открыл глаза, потянулся, зевнул и хотел было вставать, как заметил лежащий у себя на груди башмак.
— Это что такое?
— Может быть, я тебя удивлю, Зеникс, но как это не странно, это башмак.
— Послушай, низкорослый умник, я вижу, что это башмак. Как он здесь очутился?
— А я откуда знаю. Просыпаюсь, смотрю, а ты башмак в зубах держишь. Ну, я думаю, дай помогу другу. Подхожу к тебе, вынимаю из рта башмак (а ты ещё вцепился в него, как ворлок в кусок мяса, еле выдернул), ты же давай руками ногами махать. Я побоялся, зашибёшь ещё во сне, отошёл. Так башмак и остался лежать…
— Чего???
— Одевайся, Зеникс, — прекратил перепалку Лейрус. — У нас сегодня много дел.
— Каких дел?
Тут раздался стук в дверь, Нерождённый разрешил войти, и в комнате появился Михен со здоровенным подносом, уставленным всякой съедобной всячиной.
— Поставь здесь, — указал на центр комнаты Лейрус.
— Слушаюсь, господин.
— Ну что ж, давайте завтракать, — сказал Лейрус после того как за Михеном закрылась дверь.
— Чур, Зениксу еды не давать, он уже сытый — всю ночь, небось, башмаки уплётывал. Кстати, что-то нигде не видно твоего второго башмака, Зеникс…
Великан никак не ответил на едкость Зихия, одним укусом отправив в рот половину солидных размеров окорока. Остальные последовали его примеру и принялись за еду. За это время Древославный пару раз попытался поддеть Зеникса шуточками о его кулинарных пристрастиях к обуви, однако, поняв тщетность усилий отвлечь своего огромного друга от удовлетворения его утреннего аппетита, замолчал. А после того, как поднос общими усилиями был опустошён, шутливого азарта у сына Урсуса значительно поубавилось — нужно было определяться с планами на сегодня.
— Нужно решать, что будем сегодня делать, — озвучил свою обеспокоенность Зихий.
— Навестим Гиротса. — нейтральным тоном сказал Лейрус, будто произнёс банальнейшую фразу вроде «сегодня теплее, чем вчера».
— Вот это правильно, — одобрил Зеникс, издавая набитым ртом трудноразличимые звуки.
— Хм, никто и не спорит. Только где его искать? — осведомился Зихий.
— В каналах под городом.
— Где??? — хором спросили Зихий и Зеникс.
— В подземных каналах. Я сегодня поговорил с нашим пленником (его зовут Тоф) и он любезно согласился показать нам дорогу к логову Гиротса.
— Когда ты успел?
— Учитывая то, что вы спите до полудня, у меня было немало времени.
— Так чего же мы ждём? — с энтузиазмом воскликнул закончивший жевать Зеникс и поднялся. — Пойдём и разберёмся с ним.
— Верно! — поддержал Зихий. — Но как же ты убедил этого парня… Тофа?… стать нашим проводником?
Лейрус меланхолично усмехнулся.
— Я просто назвал своё имя.
— И всё?
— Почти.
— С ним всё в порядке?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, у нас в глубинке знают лишь одно средство заставить человека что-то сделать против его желания. Нет, два средства. Или угрозой смерти, или пыткой. Мы, Древославные, конечно, старемся до этого не доводить, но, будь уверен, окажись мой отец в подобном раскладе сил, он бы не остановился и перед использованием пытки.
— Пытать никого не пришлось. Мы довольно мирно поговорили.
Зихий вспомнил вызывающее поведение лучника позавчера вечером, когда его брали в плен, и с сомнением покачал головой, но ничего не сказал. Лейрус отдавал приказания:
— Облачитесь в боевое снаряжение. Зеникс, возьми секиру, Зихий — лук. Сверху наденьте что-нибудь тёмное, скрывающее блеск оружия и всего металлического. Зихий, как выйдем на задний двор гостиницы, раздобудь десяток факелов — проследи, чтобы они были сухие и хорошо просмоленные.
На сборы ушло не более пяти минут. Нерождённый внимательно осмотрел друзей и кивнул:
— Спускаемся по чёрной лестнице в подвал. Зихий, ты идёшь с нами до подвала и отправляешься в конюшню за факелами и длинной крепкой верёвкой. Да, возьми этот мешок.
Зихий ухватился за объёмистый мешок, лежащий возле двери. Мешок оказался на удивление лёгким, почти невесомым, что казалось удивительным при его внешних размерах.
— Что в нём? Такое чувство, что там вообще ничего нет, — поразился Зихий.
— Встретимся на заднем дворе, объясню. Вперёд.
Троица скорым шагом прошла по коридору второго этажа и, стараясь производить как можно меньше шума, спустилась вниз по чёрной винтовой лестнице, которой, в отличие от постояльцев гостиницы, передвигавшихся по центральной широкой лестнице, пользовались слуги. У идущих вниз ступеней в подвал друзья разделились, Лейрус напомнил отправившемуся на конюшню Зихию: «Не забудь верёвку», а сам вместе с Зениксом пошёл к подвальной двери. Отворив её, они вошли в хорошо освещённое факелами просторное помещение, уставленное ящиками и бочками. В боковых стенах виднелось по две двери. Лейрус подошёл к той из них, проход к которой не был загромождён съестными припасами Цинитрия, достал из кармана изогнутую скобу, вставил в отверстие в заплесневевшей двери с ржавыми петлями, повернул с противным скрежетом и с не менее противным протяжным скрипом толчком отворил вход в комнатку, тьма в которой рассеивалась тусклым светильником на устланном сеном каменном полу. Возле светильника сидел пленник, с жадностью вылизывавший миску с едой. За те неполные два дня, что наёмник провёл взаперти, он заметно осунулся, лицо похудело и покрылось нездоровой бледностью, благодаря которой короткая борода казалась абсолютно чёрной. Его только что накормили, впервые за время заточения, и он был полностью поглощён едой, не сразу заметив появления Лейруса и Зеникса, который, впрочем, оставался на пороге не слишком подходящей под его габариты комнаты. Закончив скромную трапезу, Тоф посмотрел на Нерождённого взглядом, в котором смешались ужас, злоба и обречённость.
— Не передумал? — спросил Лейрус.
Убийца покачал головой.
— Тогда пошли.
Тоф медленно, будто заново учась ходить, покинул место своего пленения, постоял, давая отвыкшим от большого количества света глазам освоиться, и повернулся к Нерождённому.
— Всё остаётся в силе? Как мы и договорились? — устало звучал хриплый голос лучника.
Лейрус наклонил голову.
— Ты получишь свои деньги. Столько денег, что будет достаточно покинуть королевство и добраться туда, где Гиротсу или его подручным будет трудно до тебя добраться.
— Таких мест не так уж и много, — хмуро ухмыльнулся Тоф. — Но уж лучше рискнуть, чем быть
