Спокойствия, вкушающий покой. И ты б сказал, когда бы горьким ядом Испил судьбу, беду, позор мирской: Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Тебя судьбы коварство пощадило, Тебя ее удары обошли, Так не брани того, кому судила Судьба рыдать и говорить в пыли: Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Будь друг влюбленного, а не обидчик, Его от злых упреков излечи, Гляди и, страсть его не увеличив, Ему страданий бремя облегчи. Ах, от любви и от ее мучений Горит душа, как будто в заточенье! Я был среди других на всех похожим, Из бессердечных был, из их числа, И жил я под благословеньем божьим, Пока любовь меня не позвала. Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Тот только знает, что́ есть униженье, Любовь безумство, горе и тоска, Чей ум уже в полууничтоженье И чье питье — два горькие глотка. Ах, от любви и от ее мученья и Душа горит, как будто в заточенье! О, сколько глаз не знают сна во мраке?! О, сколько век покоя лишены. А на щеках извилистые знаки Неутомимых слез проведены. Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Их, безутешных, жаждущих друг друга, Минует сон, пугаясь их страстей. Любовь одела их в плащи недуга, Сон прогнала, исполнила скорбей. Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Терпенья нету, — кости истончились, Здоровье со слезами утекло. Мне кажется — на свете замутилось Все то, что было ясно и светло. Ах, от любви и от ее мученья Горит душа, как будто в заточенье! Беда тому, кто под крылами ночи Томится и тоскует так, как я.
