Эля не искала легких путей. Найти эльфа самой было интересней.
Она и нашла. Правда, совсем не того, кого искала. В комнате, в которую заглянула младшая принцесса, сидели тетя Женевьева и ее брат. Эля пару раз моргнула, искренне полагая, что только что увиденное - не более чем иллюзия.
- Ах, Эля! Доброе утро! - сказала одна из воображаемых фигур голосом тетушки, поднимаясь с кресла, и младшая принцесса мгновенно пришла в себя. Эльфы? Иллюзии? Не о том она думала! А вот сверкающий глазами папа-король - это действительно важно.
- Д-доброе утро, - присела в реверансе Эллея, поспешно натягивая маску спокойствия и пытаясь не выдать смятения. Голос, впрочем, все равно дрогнул, но девушка понадеялась, что родственники, если и заметили, не посчитали это признаком испуга или вины.
Женевьева ловко схватила племянницу за руки, втаскивая в комнату и преувеличенно радостно объясняя:
- А мы с твоим отцом как раз о тебе говорили. Джордан упрямо не верит мне, когда я говорю, что все хорошо и беспокоиться совершенно не о чем. До чего же невозможный человек! Вот именно из-за него я и сбежала в чужую страну, вышла замуж за вампира и отказываюсь возвращаться обратно!
- Дженни, прекрати, - поморщился его величество, - это все равно не поможет. И перестань уже так ненавязчиво закрывать мою дочь собой: я, в отличие от твоих новых сограждан, не кусаюсь.
Эля подавила нервный смешок. Ее отцу это и не нужно. Король Джордан отличался очень спокойным и в чем-то даже невозмутимым нравом, что находило отражение и в политике, и в семейных делах, но иногда становился хуже любого вампира или оборотня. В те моменты, когда рассыпалась маска сдержанности, единственным желанием окружающих оставалось желание превратиться в невидимок. Послам и дипломатам в такие времена не везло больше всех. Теми, кто мог безбоязненно приближаться к королю во время подобных перепадов настроения, были мама и сестры, хотя последние тоже иногда попадали под горячую руку. Но Эля помнила всего два таких случая. Даже близнецы старались вести себя тише и не попадаться отцу на глаза, откладывая шалости и попытки членовредительства до более благоприятных дней. А ведь отец даже голоса не повышал и уж точно не кусался.
И в это утро, похоже, Эллея столкнулась именно с таким папой, от которого лучше держаться подальше.
- Итак, ваше высочество, я слушаю, - скрестил руки на груди Джордан, внимательно глядя на дочь и не желая замечая того, что дочь даже сесть не успела, а так и стоит перед ним с неестественно прямой спиной.
- Джордан, ну что ты, в самом деле, - упрекнула брата Женевьева, усаживая принцессу рядом с собой на диванчик и сжимая руку племянницы в молчаливой поддержке. - Давайте поговорим позже, после обеда. Неужели это такая срочная тема, что не сможет подождать пары часов?
- Я в срочном порядке покинул свое королевство, Дженни, и порталом прибыл в Ис-Та-Ронию, наплевав на все правила приличия и безопасности, потому что моя блудная младшая дочь вдруг каким-то чудом оказалась здесь на три недели раньше запланированного срока. Более того, она, оказывается, и у эльфов не появлялась! Естественно, это не может ждать двух часов!
Женевьева демонстративно вздохнула и покачала головой. Отвернувшись от брата, она принялась с преувеличенным вниманием расправлять складки своего песочного цвета платья, выражая неодобрение его поведением. Джордан предпочел проигнорировать недовольство сестры, требовательно повторив:
- Я жду, Эллея! Объясни, почему моя дочь ведет себя не как принцесса, а как... какая-то авантюристка!
Девушка, понурившись, смирилась с неизбежным. Конечно, этот разговор в любом случае состоялся бы. Когда-нибудь. Когда она была бы к нему готова. Вот так же, сразу, без какой-либо подготовки, Эля просто не знала, что сказать отцу. Ведь не правду ему выкладывать? И не предвещается никакой отсрочки...
- Мы не помешаем? - раздался от дверей веселый голос, и две девушки, сидящие на диване, радостно вскинулись. Обе готовы были расцеловать кронпринца за столь своевременное появление. Эйдан же, прекрасно видя благодарность и в зеленых, и в карих глазах, лишь посмеивался. Вошедший следом Оэн был чуть более сдержан, но кончики его губ все равно подозрительно подрагивали, словно лорд-советник сдерживал улыбку.
Король Джордан оказался в комнате единственным, кто не испытывал радостных эмоций. Сумрачно глянув на будущего зятя и его принца, пробормотал:
- Конечно же, нет, ваше высочество. В любое время ваше общество желанно и интересно. - Взгляд и тон тиронийского короля говорили об обратном, но в подобной ситуации ему ничего не оставалось, как смириться с присутствием Эйдана и Оэна и отложить допрос дочери.
Атмосфера в комнате, хоть и оставалась напряженной, утратила налет безысходности и тяжелого ожидания. Мужчины, переместившись ближе к камину, погрузились в разговоры о чем-то своем - важном, политическом и потому для женщин неинтересном, а Женевьева увела племянницу ближе к музыкальным инструментам, прихватив с собой чашечку чая.
- Что ж, короткую передышку Эйдан нам дал, до обеда твоего отца можно не опасаться, - заметила родственница, пристраивая чашечку на низком столике и с любовью оглядываясь на мужа, - но весь день от Джордана ты бегать все равно не сможешь. Брат, кажется, не на шутку рассердился, поэтому давай-ка придумаем, что ему рассказывать. - Эля в недоуменном изумлении уставилась на Женевьеву. - Что? - пожала плечами та. - Я же прекрасно знаю, что неотредактированную версию ему давать нельзя. Так что давай-ка, переставай на меня смотреть так, словно я гном безбородый, и начинай поспешно придумывать объяснение твоему здесь появлению. Про Тиена, думаю, Джордану говорить не стоит. Брат вспылит, попытается эльфа хм... вред ему попытается причинить, а потом самому же ведь скандал с остроухими расхлебывать и придется. Поэтому побереги его психику и нервы ушастых и
