— На своем дне рождения. Не помнишь разве? Эх, ты…
Дух поднялся, нити угрожающе натянулись, завибрировали — еще немного и…
— Подожди! Я люблю тебя! Магией клянусь!
Вспышка была настолько яркой, что я даже на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела, что Коля — именно парень, а не безтелесный дух — уже сидит на земле и озирается с самым офигевшим видом, а вокруг него суетятся Ольга и Ральф с Раулем, Пал Палыч орет в кристалл связи, чтобы немедленно открыли переход, забрали раненого и выслали Рудольфа для подмоги, на меня же вдруг навалилась такая слабость, что мир вокруг завертелся в каком-то сумасшедшем калейдоскопе и я принялась заваливаться назад. Последнее, что я запомнила был Ольгин вкрик и чьи-то холодные когтистые пальцы на моей шее. А потом наступила темнота.
Очнулась я от жуткого грохота, который лишь с большой натяжкой можно было назвать музыкой. Нет, я уважаю вкусы других людей, но только не тогда, когда голова разламывается от боли, в то время, как какой-то неизвестный дядька под аккомпонемент отбойного молотка хриплым голосом предлагает поиграть с ним в прятки и рассказывает, что со мной сделает, когда найдет.
— Блин, да выключите эту гадость!
«Гадость» сразу же была выключена, но я тут же пожалела об этом, так как прямо в ухо еще более гадким голосом мне сказали:
— О, очнулась! Как раз вовремя, а то бы все самое интересное пропустила.
Я распахнула глаза, повернулась на звук и… забилась в цепях, как муха в паутине, в то время как Тёмный с ехидной улыбочкой наблюдал за мной. Да, я была словно распята на ледяной каменной плите, причем даже на шее было что-то вроде металлического ошейника, а это без сомнений был главгад, ибо только у главгада могла быть такая отвратная внешность — бледное до синевы лицо с запавшими щеками, длинным крючковатым носом и горящими одержимостью глазами, редкие седые патлы и синюшное костлявое тело в вытянутых на коленках кожаных штанах, которое лишь каким-то чудом не сгибалось под тяжестью некромантской и неформальной атрибутики. Ух, сейчас ты у меня получишь! Я попыталась призвать Змейку, но… у меня ничего не получилось! Кроме того, по телу словно пробежал нехилый разряд тока, от чего я выгнулась дугой и едва сдержала рвущийся наружу крик.
— Антимагический ошейник, куколка. Очень полезное изобретение — блокирует выход магии, и еще наказывает за каждую попытку ею воспользоваться. И чем больше пыжишься, тем больнее будет, на себе проверял. Так что лучше не дергайся, а расслабся и постарайся получить удовольствие — шоу обещает быть незабываемым.
Высказавшись, он отошел в угол и принялся копаться там, периодически чем-то позвякивая и насвистывая при этом мелодию, поразительно похожую на «Сердце красавицы», я же решила пока оглядется и прикинуть, сколько у меня есть времени, прежде чем начнется ритуал и успеют ли меня спасти, «запеленоговав» по маячку, который находился в одном из многочистенных кармашков моего рабочего пояся. А со временем было туго — гавгад хорошо подготовился, так как вся комната была исчерчена символами, по углам стояли уже наполненные ингридиентами чаши, над которыми висели подвязанные за лапки черные куры с отлубленными головами, а последнюю и самую главную чашу сейчас, видать, подготавливал в углу Тёмный. Да, дело совсем дрянь: я не могла пользоваться магией, не знала, сколько пролежала в отключке и насколько оборотни продвинулись в моих поисках, не знала, сработает ли Колин щит после такого тяжелого ранения и временного выхода души. Но сидеть, сложа лапки (вернее, лежать, растопырив оные) и бездействовать? Низачто! Решено — буду максимально оттягивать «момент истины», чтобы выиграть время для нашей команды. Вот только как? Ах, да, в дешевых американских боевиках, которые так любил мой папа, главгад, наведя пистолет на жертву, долго и красочно рассказывает о своих далекоидущих планах, пока его не скрутит либо сам герой, избавившись за это время от наручников с помощью канцелярской скрепки, либо подоспевшая подмога. Так, скрепок у меня нету, а вот заболтать я при желании кого угодно смогу. Что ж, приступим.
— Эй, Тёмный!
Но он даже не повернулся, только пробурчал себе под нос.
— Это имя для своих, а ты мне не родственница, не кореш и даже не любовница. Хотя о последнем я подумаю, если после жертвоприношения у тебя вид товарный будет.
Тут он наконец повернулся и окинул меня таким взглядом, что попадать в категорию «своих» мне сразу расхотелось, а еще добавилась еще одна веская причина жертвоприношения не допускать. Правда, он тут же отвернулся и принялся дальше что-то смешивать в своей чаше.
— Господин Чернышев!
Главгад, бросив в чашу последний, особенно мерзко пахнущий ингридиент, встал и подошел ко мне.
— Ну чего тебе.
Я «включила блондинку» — похлопала накладными ресницами и глуповато улыбнулась, вызвав тем самым у моего мучителя ответную, хоть и мерзкую, улыбочку. Отлично, есть контакт!
— Я вот тут подумала, что вряд ли смогу оценить масштабность шоу, не зная его цели и предыстории, а это было бы очень обидно — такое событие, последнее в моей никчемной жизни, а я не смогу полностью проникнуться. Может, расскажете мне?
— Рассказать? Хм, а что, почему бы и нет? Тем более, несколько минут у нас есть — Аркашку после неудачной атаки зомби я демонам скормил, чтобы из него ничего не вытрясли, маячок твой — тут он помахал у меня перед носом кристаллом, раньше светящимся бледно-сиреневым цветом, а теперь
