— Дом поставите — сами ж его спалите после.
— Чего хочешь, проси — всё дадим без обману.
Один общипанный и говорит ему:
— Ну, коли не веришь — хочешь, лекарем поставим тебя.
— А как же я лечить буду, — для этого науку превзойти надо, а без неё как же?
— Ничего не нужно тебе, никакой тебе науки не надобно, мы лечить будем, а ты знай бери за леченье только.
Подумал-подумал мужик, почесал затылок:
— Все одно кривую брать надо, пущай лекарем делают.
И говорит:
— Ладно, что с вас возьмёшь — делайте лекарем.
А главный и говорит ему:
— Только уговор один. Более трёх человек не дадено будет лечить тебе, а больше станешь лечить — богачеству твоему конец будет и сам в пекло к нам попадешь.
— Согласен я, только не надувать чтобы.
— За лечение бери сколько хочешь — не прогадывай.
Так и порешили на этом.
Подошёл мужик к яме, а кривая-то его одна-одинёшенька, всех чертей повыгнала.
Обрадовалась кривая мужику своему:
— Возьми ты меня, муженёк, из пекла этого!..
— Мне с тобой тошно было — не чуяла, а самой пришлося — возьми, муженёк, вызволи?!
— Не буду я более понукать тобою, вызволи только.
Кинул ей мужик верёвку, вытащил из ямы. Черти в пояс ему кланяются.
А баба идёт, приговаривает;
— Муженёк, миленький…
Выучил мужик бабу…
В хату пришли, — баба в коровник бежать, молока надоила, яиц набрала — яишню ему изжарила.
— Ну, муженёк, ешь яишню, сейчас тебе молока истоплю…
Мужик па кривую свою не нарадуется.
По-хорошему жить они стали. Всё кривая по хозяйству сама справляет, мужику отдых настал.
Отобедали они как-то, только посуду кривая убрала…
Глядь, по улице тройка валит купецкая с позвонками[54]… Кучер к избе подкатил ихней.
Баба к окну:
— Глянь-ка, муженёк, с чего бы ему к нам было?!
Кучер с козел[55] вон — прямо в хату.
— Не тут ли Иван Петров проживает?!
— Тут, он самый и есть, а что надо-то?
— Купец у нас при смерти. Дознались мы, что лекарь вы будете.
— Лечим…
— Сделайте такую милость, извольте пожаловать с нами.
Баба к мужику:
— С чего-то ты, Иван, лекарем обозвался…
— Молчи, кривая, не твоего ума это дело.
Баба язык прикусила.
Сел мужик в тройку купецкую — замызганный мужичонко, из лаптей солома сыплется, а почёт ему.
В город въехали — шапки ему ломают[56]. В купецкие хоромы вошёл:
— Где тут болящий у вас?
В спальню его привели… Глянул мужик — там чертей полным-полно, кто за руку купца тянет, кто за ногу, на грудь понасели, за глотку душат.
«Так, — думает, — вот они вы, голубчики…»
Хрипит купец, задыхается.
