слухам.
— Господа, Князь Джанжуур приглашает вас проследовать к обеденному столу.
Один из советников хозяина дворца очень вовремя появился, тем самым лишая Августиана возможности и дальше упражняться на мне в остроумии. Тайком вздохнула от облегчения, но как оказалось, я рано обрадовалась.
— Дорогая кузина, вы составите мне компанию за столом? — проходя мимо нас с Саидом, обратился ко мне монарх. Правда, моего ответа ждать не стал — подал свою руку, ни минуты не сомневаясь, что я ее приму. И правильно, отказать Августиану я не могла.
— Я смотрю, кто-то совершенно наплевательски относится к слухам и продолжает тешить иллюзиями одного не в меру наглого степняка? — спросил король, когда мы немного отдалились от остальных. — Или не иллюзиями? Неужели наша верная женушка и чуткая мать, решилась на адюльтер? Если так, то непонятен выбор партнера.
— Знаете, Ваше Величество, не все мужчины требуют у женщин за свою защиту и преданность расплачиваться телом, — холодно ответила я, не боясь быть услышанной кем-то еще, кроме Августиана. Все же король не стал бы заводить разговор на эту тему, если бы не был уверен, что нас не слышат.
— На что вы намекаете, леди Рибианна?!
Голос монарха звучал вкрадчиво, но это не могло скрыть ярость, исходящую от него.
— Ну что вы, Ваше Величество, у меня и в мыслях не было изъясняться намеками. Я как никогда хочу быть с вами откровенна и прямолинейна. До недавнего времени я искренне вами восхищалась как своим сюзереном, умнейшим человеком и интересным собеседником, кузеном, может быть, даже другом, как это не глупо звучит. А еще я старалась оградить Двэйна от слухов, мне казалось, что заставить его выбирать между любимой работой и мной в высшей степени несправедливо. Тем более открывать ему глаза на собственного кузена, который задался целью соблазнить его супругу. И ладно бы тому способствовало глубокое чувство, но нет, кузена манит всего лишь недоступность приглянувшегося объекта. И только попав сюда, во дворец Джанжуура, и оказавшись втянутой в эту неприятную историю, я поняла, на кого могу по-настоящему положиться. А еще по приезду домой я подам в отставку, уйду с поста министра и покину столицу. Уверена, детям понравится жить в поместье. А Двэйн? У него будет выбор, кому он верит больше: мне или слухам.
— Все сказала?! — зашипел Августиан над моим ухом. — А теперь выбрось всю эту дурь из головы. Ты уйдешь, только когда я разрешу! И не надейся отсидеться в поместье, поверь, в моих силах сделать так, что ты на коленях будешь просить меня о милости даровать тебе статус моей фаворитки. У каждого человека найдутся слабые стороны, что уж говорить о такой любящей жене и матери, как ты.
— Вы окончательно потеряли мое уважение, Ваше Величество, — сдержав грубые слова, произнесла я. В душе разлился липкий страх за родных людей и острая горечь от понимания, что все эти годы Августиан играл в дружбу.
— Твое уважение — это последнее, что мне нужно от тебя, Анна. И если ты этого до сих пор не поняла, то я слишком превозносил твой ум. Я знаю, сейчас ты на меня обижена и даже зла, но скоро ты успокоишься и осознаешь, что мое предложение ни в коей мере не должно было тебя оскорбить. Я молод, хорош собой, в моих силах дать тебе небывалое наслаждение и защиту. Одно мое слово, и никто не посмеет даже взглянуть на тебя косо…
Подозреваю, что Августиан и дальше продолжал бы себя расхваливать, не замечая, что с каждым словом вызывает во мне совершенно противоположную реакцию от той, которой он хотел добиться от меня. Но мы наконец-то пришли в обеденный зал, и я на время была избавлена от эгоистичных откровений короля. Злилась ли я? О нет, это слишком мягко сказано, чтобы описать мои эмоции в тот момент. Зря дражайший кузен надеется, что я успокоюсь и поддамся на его шантаж. Я собиралась сражаться за свою свободу, и в первую очередь, когда мы вернемся в дом Саида, написать письмо деду, чтобы он отвез детей в Аризмат. Там сестра, родители, племянница — трехлетняя егоза, которую обожает весь дворец, моим мальчишкам будет весело, а я пока смогу придумать, как избавиться от неудобного и неприятного внимания короля.
За столом, достаточно типичным для нас и непривычным для степняков, уже сидели с одного края: Джанжуур с сыном (корзинка с младенцем стояла рядом на маленьком столике), три жены князя, потом несколько советников. А второй торец стола был свободен и явно предназначался для Августиана с его свитой. Только с правой стороны от князя осталось одно пустое место, но я решила, что оно для того советника, что привел нас. Не угадала. Стоило мне и королю приблизиться к столу, как все присутствующие поднялись, выказывая уважение. Даже Джанжуур встал и поприветствовал нас вежливой фразой с пожеланием здоровья и долголетия. Августиан расплылся в радушной улыбке, как будто и не было нашего недавнего разговора, и тоже произнес что-то дежурное и полагающееся по случаю. Я не вслушивалась и даже не старалась выглядеть доброжелательной.
— Леди Рибианна, я рад, что вы нашли возможность почтить меня своим присутствием, — обратился ко мне Джанжуур, вызвав у трех женщин нездоровое любопытство. Они и так больше посматривали на меня, чем на Августиана, а после слов собственного мужа стали вглядываться еще пристальнее. — Прошу, вам, как названной матери наследника, положено место по правую руку от меня.
— Добрый день, князь, рада видеть вас во здравии. Как Азамат? — откликнулась я и даже улыбнулась, потому что лучше сидеть рядом с Джанжууром и напротив его жен, чем общаться за столом с королем. Порыв как можно быстрее сбежать от Августиана я сдержала, чинно подошла к князю и села на указанное место.
— Много кушает и спит.
Взгляд Джанжуура потеплел, когда он заглянул в корзинку к сыну. Я покосилась на жен князя и не ошиблась, три злобных и ревнивых взора были мне
