— Здорово, голодранец.
— Вы хотели сказать — новобранец?
Он не ответил, лишь прибавил ходу.
— Мы куда-то торопимся?
— Да, черт возьми! Я же предупреждал, чтобы ты не копался со входом. Или ты специально действуешь мне на нервы?
Я даже отвечать не стал — ну его, пусть фыркает. Хоть бы сказал, куда идем-то. Почему к порту, а не в сторону ворот из города?
Впрочем, скоро я и сам все увидел. Мы прошли пару-тройку кварталов по Медной улице и оказались у небольшой круглой площади, которую я издалека принял за рынок — из-за царившего на ней галдежа и обилия каких-то полотняных навесов. Но потом стало понятно, что навесы эти — не торговые палатки, а просто от солнца.
Сама площадь представляла собой что-то вроде примитивной арены. Центральная часть ее была углублена метра на три, и стенки ямы были укреплены деревянными кольями, а сверху огорожены перилами, чтобы зрители под напором эмоций не попадали вниз. Нормальных сидений вокруг не было — только в нескольких местах, где были сооружены небольшие помосты. Этакие VIP-ложи. Остальные зрители стоя толпились вокруг ямы, теснили друг друга и горланили так, что собственные мысли сложно было расслышать.
На арене вовсю шла схватка. Рослый чернобородый воин в блестящих кольчужных доспехах и круглом золоченом шлеме, похожем на церковный купол, попросту унижал своего противника — рыжего коротышку с двумя топорами. Тот был почти на голову ниже его, в легких кожаных доспехах, и от многочисленных ранений едва держался на ногах. На лбу его алел длинный порез, и потеки крови превратили лицо в жутковатую маску.
Чернобородый же был хорош. Двигался уверенно, плавно, широкая сабля в его руке описывала замысловатые траектории. Он явно играл на публику, мутузя рыжего, но пока не добивая.
— Что, тоже из наших? — крикнул я в ухо Терехову.
Тот кивнул на ходу, пробиваясь к толстому, пестро разряженному неписю, стоящему на небольшом огороженном возвышении. Тот был кем-то вроде распорядителя боев. И, судя по всему, еще и букмекером.
— Первый раунд подходит к концу! Последний шанс сделать ваши ставки, господа, потому что второго раунда может и не быть! Могущественный Турок выиграл сегодня уже четыре схватки подряд, и вот-вот одержит победу в пятой! Ставки — восемь к одному! Торопитесь!
Терехов, наконец, пробился к толстяку, расталкивая обступивших его зрителей. Дернул за рукав, заставляя наклониться пониже, и что-то крикнул ему на ухо. Толстяк коротко кивнул и передал увесистый кошель одному из своих телохранителей — похожих, как близнецы, негров, габаритами напоминающих двустворчатые шкафы.
Буквально через несколько секунд ударил гонг, и бойцы разошлись по краям арены. Основная часть толпы немного утихла. Те, кто толкался рядом с распорядителем и, видимо, не успел сделать ставку, наоборот, разгалделись.
Терехов, отыскав меня взглядом, крепко ухватил за плечо.
— Держись за мной! Что бы ни происходило — не отставай, понял?
Я кивнул.
Он, пробивая путь локтями, а кое-где и кулаками, продвинулся ближе к арене, к одной из VIP-лож. Ухватился за перила ложи, приподнялся, возвышаясь над толпой.
— Берс!! — заорал он, поднимая свою закованную в броню правую руку. Увидев, что его услышали, кивнул и слез с помоста.
Снова грянул гонг — бойцам не дали отдохнуть и минуты.
Рыжий сделал несколько шагов вперед, пошатываясь от ран. Турок же был бодр и совершенно невредим. Теперь красавец-воин, видимо, решил и вовсе не тянуть до конца раунда и прикончить противника одним эффектным натиском.
Но, в тот момент, когда они сблизились на расстояние удара мечом, что-то пошло не так.
Я не совсем понял, как это случилось. Двигались бойцы стремительно, к тому же толпа передо мной колыхалась, так и норовя оттеснить меня назад. Какой-то верзила в темном плаще загородил мне обзор и, когда я все-таки протиснулся мимо него, с изумлением увидел, что чернобородый уже без шлема и едва отбивается от яростных атак рыжего.
В коротышку будто бы бес вселился — топоры его мелькали в воздухе так, что их было едва видно. Еще немного — и Турок пропустил удар в плохо защищенный кольчугой пах и упал на колени, корчась от боли. Рыжий скользнул ему за спину и, скрестив топоры, как клещами, зафиксировал его шею. Тот вскинул было руки, пытаясь отвести лезвия, но рыжий резко дернул топорами в стороны.
Кровь из разорванного до самого хребта горла хлынула так, будто в шее Турка что-то взорвалось. Рыжий, помедлив пару секунд, небрежно толкнул его носком сапога в спину, опрокидывая в песок. Снова ударил гонг, возвещая победу.
Толпа, на несколько секунд притихла, будто онемела. А потом забурлила с удвоенной силой.
Терехов толкнул меня в плечо, давая знак двигаться обратно. Мы с трудом пробились к распорядителю, и паладин забрал у него свой куш. Завистливых взглядов вокруг было множество — похоже, мало кто в этом бою ставил на рыжего. И к зависти во многих взглядах примешивались и другие
