— Скажешь тоже, — рассмеялась Вера. — Только что думала, на какую диету садиться.
— Окстись, ненормальная! — замахала бабуля руками. — Какая еще диета? И так кожа да кости одни.
— Но пару килограммов сбросить не помешает, — важно изрекла Вера, беря с тарелки самый румяный и самый большой пирожок.
— Ты мне лучше расскажи, как ты там жила все это время? — перебила ее бабуля. — Это ж надо, приехать на похороны Антонины!
Вера задумалась. Понятно, о чем ее спрашивают. Но как ответить? Для этого ведь придется рассказать все с самого начала. А к этому Вера пока была не готова.
— Нормально жила, — ограничилась она.
— В доме Антонины?
— Ну да, а где же еще?
— И не побоялась?
Вера не выдержала и усмехнулась. Знала бы бабуля хоть сотую часть из того, через что ей пришлось пройти, не задавала бы такие наивные вопросы.
— А печь топила? — лукаво поинтересовалась старушка.
— А то!
— Наш человек! А с соседями перезнакомилась? — продолжала допытываться она.
Тут на Веру накатили воспоминания, и так захотелось ими с кем-нибудь поделиться. Как она роды принимала. Надо же! Она и сама сейчас не верила, что сподобилась на такое. А как мужики бегали по деревне… А Самоделкин! Только про него можно рассказывать полдня. И так ей грустно стало от всех этих мыслей. Наверное, там, в далекой деревушке в Кировской области, все-таки остался кусочек ее сердца, как она не пыталась обрезать все концы.
Бабуля видно что-то почуяла, потому что перестала выспрашивать, а принялась убирать со стола.
— Догадываюсь, что дел у тебя накопилась целая куча, но ты все ж выбери минутку, да забеги в гости. Мать с отцом соскучились, — велела она перед уходом.
— Обязательно. Привет им передавай.
Время близилось к вечеру. По-хорошему бы сейчас поработать над книгой. Все сроки уже поджимали. Но никакого желания включать компьютер не было. Раньше, когда в ее жизни еще все было нормально, она любила по вечерам работать, параллельно переписываясь с Максом, если он в это время не торчал рядом с ней. Это превратилось в своеобразный ритуал. И Вера до ужаса боялась сейчас даже включать ноутбук, страшилась увидеть, что Макс недоступен. Лучше она это сделает завтра утром. Да и вообще, новую жизнь лучше начинать с утра.
Недолго думая, Вера переоделась в чистые джинсы и джемпер. С удовольствием спрятала подальше в шкаф пуховик и натянула куртку. Хватит поддаваться хандре, когда на улице весна вступила в свои права. Она решила прогуляться — напитаться духом родного города, его шумом и суетой.
Через двор она прошла быстро, чтобы не давать новой пищи для сплетниц. Ох и охочи были старушки из ее дома потрепаться! Через пару домов начиналась березовая аллея. Летом они с Максом любили там сидеть на лавочке и строить планы на будущее. Конечно, сейчас не лето, но сухо и достаточно тепло. Не замерзнет, если полчаса проведет там.
В кармане куртки она обнаружила семечки. Небольшими горстками кидала их воробьям, с улыбкой наблюдая, как они выхватывают их друг у друга. Маленькие, а туда же, чуть ли не в драку лезут.
На березах уже набухли почки, того и гляди проклюнутся первые листочки. А в Богатом еще зима хозяйствует, и только первая оттепель наступает.
Громкий плач привлек ее внимание. Недалеко от Веры мальчишки играли в мяч, и сейчас они столпились, разглядывая что-то на земле. Плач не прекращался, переходя в подвывания. Вера поспешила к пацанам.
— Что у вас тут случилось?
Они, как по команде, расступились, и Вера увидела одного мальчика, сидящим на асфальте и держащимся за ногу. Штанина на коленки была порвана и быстро напитывалась кровью.
— Ну-ка, дай посмотрю!
Такое привычное тепло заструилось из пальцев, стоило ей только коснуться раненного колена. Мальчишка притих и таращился на свою ногу.
— Отойдите все подальше, — велела Вера остальным.
«Кожа срастается, рана затягивается. Мышца крепнет, боль исчезает», — повторяла она безостановочно привычно не своим голосом.
— Ой! — воскликнул мальчонка.
— Что такое? — прикрикнула на него Вера.
— Ты щиплешься.
— А потерпеть никак? — пришпилила она его сердитым взглядом. — Не отвлекай, пожалуйста.
Через пару минут все было кончено — от раны на коленке не осталось и следа. Лишь рваные окровавленные штаны напоминали о ней. Вера помогла
