— А…
— С леди Весминой я разберусь. Сейчас она спит. Щепотка сонной травы в травяном настое… Что ты на меня так смотришь? Как можно провести столько времени рядом с твоей матерью и не перенять от нее несколько излюбленных фокусов?
Сердце Эйвилин забилось чаще, но она продолжала буравить брата недоверчивым взглядом.
— Почему?
Сделав несколько шагов вперед, Илион оказался совсем близко. Он погладил ее о щеке, намотал локон волос на палец и несильно дернул, как неоднократно проделывал это в далеком детстве. Эйвилин против воли почувствовала, как на лицо наползает улыбка.
— Потому что тебя не удержать, — просто ответил он. — Потому что ты всегда будешь моей глупой младшей сестренкой, а твоя мать — просто леди Весминой.
— Она будет в ярости.
— Это мои проблемы. Мне она ничего не сделает. Все-таки я сын нашего отца.
— Она отправит погоню.
— О да, в погоню за тобой отправится целая армия… — хмыкнул он, но тут же резко посерьезнел и осторожно, стараясь подобрать слова, добавил: — Твоя мать тебе не все рассказала. Тело Леклиса так и не нашли. Говорят, что высокий лорд Амолин забрал его с собой.
— Значит, он может быть еще жив?
— Хотелось бы тебя обнадежить, но я не знаю. Прости, сестренка. Но если он все же жив, то пообещай мне не делать глупостей!
— Обещаю!
— Лгунья, — грустно улыбнулся он и добавил: — Не лезь в Иллириен. Не стоит так рисковать. Дождись пока мы подойдем к его стенам с армией…
Повисла длинная пауза. Илион вздохнул, нервно потер подбородок.
— А если все же решишь пролезть в город, помни про Западные катакомбы, — выдавил он через силу.
Поддавшись порыву, Эйвилин обняла брата так крепко, как ещё никогда не обнимала, потом привстала на цыпочки и поцеловала его в лоб.
— Спасибо, ты замечательный брат!
Некоторое время они стояли, наслаждаясь теплом крепких объятий. Затем Илион отстранился и махнул рукой:
— Все, катись отсюда, пока я не пожалел о своем решении! — Он помог ей забраться в седло, и с силой хлопнул по крупу лошади: — Пошла!
Когда небольшой отряд скрылся в темноте, Илион еще долго стоял и смотрел им вслед, словно надеялся, что сестра одумается и вернется назад. Глупая надежда, но лучше уж она, чем ничего.
Ночь и весь следующий день Эйвилин запомнила плохо. Жив! Он может быть еще жив! Только эта мысль набатом била в ее голове. Полностью заполонила собой все сознание.
Солнце уже приближалось к полудню. Дорога сделала очередной поворот, выводя из леса. Вот вдали и знакомый холм с мельницей.
Эйвилин остановила коня.
Поле прошедшей битвы предстало перед ней во всей сомнительной красе. Тела… Сотни, тысячи тел. Эльфы, люди, гномы. Смерть уже в который раз примирила и уровняла всех. Жнец — самый великий уравнитель. Равного ему не было, нет и впредь не появится. Ибо нет для него ни короля, ни крестьянина, ни мага и ни воина. Богач ты или бедняг, мужчина или женщина, да пусть даже и ребенок — если жребий пал на тебя, то он пал на тебя. Все!
Черные вороны по-хозяйски ходили между мертвых тел. Один из них, насытившийся до такой степени, что с трудом мог летать, спланировал на дорогу перед замеревшей группой всадников. Склонив голову, он принялся деловито чистить клюв. Темные глаза смотрели на Эйвилин с презрением и какой-то затаенной насмешкой.
Только сейчас она поняла причину ненависти Леклиса к этим мерзким птицам. Ее пальцы сами сложились в нужный жест, а руки сплели заклинание. Черная птица надсадно каркнула, забила крыльями, дернулась и повалилась на дорогу.
— Кар! Кар! Кар!
Зловещее хриплое карканье поднялось к небесам. Хлопая крыльями, испуганные вороны взмыли в воздух, сформировав настоящее черное облако. Некоторое время они кружили над полем, оглушая все окрестное пространство своими мерзкими криками, а потом вновь вернулись к прерванной трапезе.
Кроме воронов и мертвецов на поле были видны несколько возов. Похоронные команды грузили на них тела. Их избавляли от доспехов и складывали внавалку, просто грудой, словно какие-то мешки. А потом также небрежно сваливали в спешно отрытые общие могилы. Казалось, этому труду не будет конца.
Появление отряда Эйвилин не прошло незамеченным, со стороны холма, на котором теперь был разбит лагерь остатков королевской армии, показался конный разъезд. Верховодил им смутно знакомый Эйвилин эльф. Эйвилин стоило огромного труда узнать в нем Альдигона. Рука седьмого легиона выглядел осунувшимся и смертельно уставшим. Бледная тень того франтоватого эльфа, которого она часто видела на общих совещаниях.