– Пожалуйста, скажи мне, что мы все делаем правильно, – сжимая пальцами ткань рубашки на спине, тревожным шепотом просит она.
– Увы, я не могу этого сделать, – проводя рукой по ее черным волосам, тихо отвечаю я. Понимаю, как ей сейчас тяжело на душе.
– Но ты же такой старый! Ты должен все знать, – говорит она. И коже становится горячо от ее слез.
– Все знает только время. Мы можем жить лишь предположениями. Выбирать из двух зол самое удобное, – говорю я. – Идеальных решений не бывает, в каждом из них есть свое «но».
– Но ведь она еще совсем девочка… Когда Дина говорила со мной, мне все казалось таким правильным, таким разумным. А потом, когда я села и подумала, меня обуяли сомнения, – тараторит Рита, отстраняясь от меня. – Для начала – цель нашего рода сохранять все живое, защищать его и давать надежду. Для этого мы и рождаемся. Все, кто приходил в нашу семью, выполнял это правило неукоснительно. Елена стала первой, кто попытался нарушить его. И поплатилась за это жизнью.
– Ее застрелила Сабина, чтобы защитить Айлин. Елена обратилась к Матвею, чтобы тот убил Айлин, а она все слышала. И решила, что должна спасти подругу, – говорю я. Рита охает, прижимает руки к щекам. – У меня нет доказательств ее вины. И я не уверен, что успею их найти, но тем не менее, это так.
– Айлин уже несет смерть… – растеряно говорит Рита. Достает из шкафчика бутылку и, вытащив пробку, делает несколько глотков из горла. – Но, честное слово, такого поворота я не ожидала! Чтобы Саб… Ведь Елена всегда относилась к ней, как к своей внучке! Кормила, баловала, давала деньги на карманные расходы. Как же так?
– Я вот только знаешь, что думаю… Если Амалик настолько крут, неужели он не сможет позаботиться о своей дочери на расстоянии? Защитить ее от вас, например? С чего вы взяли, что у вас получится ее убить? – озвучиваю я мысль, которая терзала меня весь путь, после того, как я расправился с братом.
– В судьбе каждого человека есть такие «слепые пятна», когда его судьба еще не прописана полностью. Это поворотные точки, когда происходят кармические события, способные перенести на другие варианты реальности. Ну, ты ведь слышал о том, что кто-нибудь взял и в один момент и изменил всю свою жизнь? Так вот, он просто угадал это время для удачного переворота в своей судьбе.
У Айлин завтра будет именно такой день. Никакие силы не смогут контролировать ее, даже отцовские. У нее уже был один подобный период, когда мы только приехали. Видимо, поэтому у тебя получилось провести с ней ночь. В другие моменты ты бы даже приблизиться к ней не решился. Для обряда, который собирается проводить Амалик, нужно, чтобы она была девственницей. И он оберегал ее, как мог.
– Расскажи мне про обряд, – усаживаясь на пол, прошу я. Рита достает вторую бутылку вина и протягивает ее мне. Устраивается напротив. Она немного успокоилась, но выглядит уставшей.
– Ну, смотри, – оживленно произносит она. – Любой ритуал – это символическая передача энергии…
Отдохнуть этой ночью у меня не получается. До самого утра мы говорим с Ритой. Мне не по себе от ее откровений про магию. Так получилось, что я никогда не сталкивался с этим столь близко. Да, я слышал про ведьм. Кое-то из моих знакомых называл себя так, но я никогда не верил в это как во что-то реальное.
Как можно принять за истину то, что нельзя потрогать руками? Несмотря на свою сущность, я всегда скептик, когда вопросы касаются сверхъестественных сил. Вампира с научной точки зрения объяснить можно, а колдовство – нет.
Когда после душа я снова спускаюсь в гостиную, там уже царит оживление. Дина и Айлин сидят на диване и хохочу, просматривая картинки в журнале. Рита суетится, накрывая на стол. Ей помогает Дэшэн. У меня до сих пор никак не укладывается в голове известие о том, что они собираются пожениться.
Это кажется мне чем-то фантастическим. Арсен с Якубом возвращаются с ночной охоты. Монро выглядит намного лучше и здоровее, хотя взгляд по- прежнему застреленный.
Ну, на душевное восстановление времени потребуется больше, чем на физическое. Парни снова неразлучны, словно никакого конфликта между ними и не было. С одной стороны, я рад, что все хорошо, но с другой, есть во всем этом то, что меня настораживает. Ведь невысказанный гнев – это всегда затаенная обида. И непонятно, когда она может прийти в действие и заявить о себе местью или какой-то подставой. Мне не хочется плохо думать о друге сына, но не получается избавиться от этих сомнений.
– Я бы хотела открыть клинику по нетрадиционной медицине, – говорит Айлин и тянется к чашке. – Где можно было бы совмещать несколько направлений в лечение.
– Твой опекун сказочно богат, – говорит Дина и смотрит на меня взглядом невинного младенца. – Попроси его сделать тебе такой подарок.
– Слово «сказочно» считаю в этой фразе лишним, – протестую я.
– Да ладно тебе прибеднятся, – возмущается Дина. – Особняк в Белгравии может позволить себе далеко не каждый богач. Что тебе стоит вложиться в богоугодное дело? Заодно облегчишь себе карму!
– За такое предложение хочется подарить тебе необитаемый остров на краю света. И лично отвезти туда, – устраиваясь в кресле, говорю я. У Дины сегодня на редкость хорошее настроение. Она напоминает мне ворона, который предвкушает обед из падшего сородича. Впервые девушка мне кажется
