— Рассчитываю на твою компетентность, — это было последнее, что сказал Крис, прежде чем отключиться.
Хемсворт убрал телефон в карман, прижался спиной к стене и на какие-то пару минут прикрыл глаза. Колдун чувствовал слабость, словно смертельно больной, ему хотелось просто заснуть надолго, возможно, навсегда. Вот только на его плечи так много всего навалилось, он должен закончить с делами, сделать то, что должен, а уж потом у него будет время немного прийти в себя и принять хоть какое-то решение относительно того, как жить дальше с тем грузом, который уже не сбросить с души. Перед мысленным взором всё ещё стояли картины из пыточной камеры. А ведь это был его дом. Теперь уже нет.
***
Перед тем как покинуть лабораторию, где он в одиночестве просидел минут пять, Том тупо рассматривал накрытый брезентом куль, в голове роились тысячи мыслей, одна другой хуже. Воспоминания накатывали волнами, сшибая мага с ног, каждый раз, когда он уже пытался подняться с пола. Слишком тяжело, слишком больно, память до самого конца блокировала эти ужасные картины, подсознание упиралось до последнего в связке с действием формулы Крейга.
Но лавину прорвало, и это уже нельзя было остановить, белые пятна в памяти заполнились горечью, болью и страхом. Том доверился не тому человеку во второй раз. Лиам был инициатором встречи в тот вечер, когда Хиддлстон наплёл Тони о встрече с загадочным клиентом и спешно покинул лабораторию друга. Именно Лиам связался с магом, пригласил его в дом отца, якобы хотел сообщить ему некие сведенья, и Том как дурак сорвался, рассчитывал собрать по крупицам всё, что возможно, чтобы найти убийцу Крейга, восстановить справедливость. Он попал в ловушку из-за глупого доверия к сыну любовника, но Лиам вовсе не был ему сыном, об этом фанатик рассказал пленённому магу в один из дней, когда выбирал пыточные принадлежности на свой вкус. Лиам ненавидел Криса всей своей чёрной душой, презирал Крейга и в итоге стал его палачом. Последнее, что перед смертью сказал Крейг: «Ли», вовсе не от того, что он любил мальчишку как сына, скорее это было предупреждение для истинного наследника рода. Откуда Крису было знать об этой опасности?
В других условиях Том смог бы заглушить свою силу, сдержал бы огонь ярости, клокочущий в груди и разъедающий душу. Если бы Тони немного не запоздал, если бы только Лиам молчал, если бы… Но, очнувшись, Лиам говорил не переставая.
Тома на миг снова утянуло в тот момент, когда Старк оставил их на какие-то пять минут, друга можно понять, он опасался, что фанатик может быть куда более опасен, чем кажется на вид, и решил перестраховаться, а оказалось, что страшнее мальчишки с изуродованной психикой был Том.
— Думаешь, ты сбежал?! — Лиам рассмеялся в голос, его не смущала слабость, которая не позволяла ему выбраться из круга, сам факт раскрытия его истинной роли в этой истории. Для Лиама все эти неурядицы — всего лишь временные трудности, он встречал их, гордо поднимаясь на ноги и выпрямляясь в полный рост. — Нееет, ты просто немного перевёл дух. Скоро снова окажешься прикованный к столу, не в этой, так в другой лаборатории. Думаешь, они меня удержат? Так ты ошибаешься, Хиддлстон, я — твой палач, я — последнее, что ты увидишь перед смертью, мучаясь в агонии.
— Ты не настолько страшен, как тебе самому кажется, — ровно ответил Том, испытывая отвращение и отчасти жалость к этому бедняге, подпавшему под чужое дурное влияние.
Как же Крейг упустил этот момент, не заметил кардинальных изменений в характере сына? Кто перетащил мальчика на тёмную сторону? Почему вообще это произошло? Возможно, Крейг слишком много времени уделял Крису, и Лиам обозлился на него?
Лиам больше не смеялся, он в один миг стал серьёзен, словно всё, что происходило сейчас, — это театральная постановка, и Хемсворт играет в ней несколько ролей. Такие быстрые перемены пугали. Сколько масок он способен удержать на своём лице?
— Думаешь, я не смогу к тебе подступиться? — надменный смешок Ли заставил мага вздрогнуть, самодовольство било фонтаном, уверенность в своих силах превосходила все пределы. — Я вдоволь наслажусь тем, как мой братишка рвётся из пут, чтобы тебя вытащить, но убью его первым, насмотришься вдоволь.
Слова мальчишки вышибли Тома из шаткого равновесия. Сколько ярости было в каждом звуке, непомерная зависть и беспощадный гнев в интонации. Хиддлстон почувствовал, как холодеют его руки, знакомые интонации этого голоса отдавались практически ощутимой болью в запястьях и лодыжках. Маг слышал этот голос прежде, он знает его обладателя, этот человек с ним связан, только каким образом? Откуда? Он ведь видел лишь его фото.
— Я буду убивать его медленно, — между тем продолжал Лиам свои адские напевы. — Я знаю все его слабые точки, я знаю, как вырвать из него силу. Я всё о нём знаю!
— Ты ничего не сделаешь, — уверенно покачал головой Том. — Я тебе не позволю.
Том не был уверен, что Лиам знает об их связи с Крисом. А если и знает, едва ли именно данный факт — причина его злости. Но, если он хотел задеть Тома, ему это удалось.
— Да неужели? Папашу я убрал быстро, правда, без изысков, с его сынком буду поусерднее, — Лиам подмигнул собеседнику. — Всё для тебя, Томми, всё для тебя. Будешь обливаться кровавыми слезами и умолять меня прекратить его мучить, а потом вернёшь мне артефакт лишь ради того, чтобы я убил его быстро.
— Заткнись! — Том сорвался с места. — Закрой свой поганый рот!
