Этими и многими другими действиями Сталин пытался убедить соратников и генералитет армии в том, что он стремится поддерживать «мирную инициативу», рассчитывая не только на сотрудничество, но и на союз с национал-социалистической Германией. К числу истинных же опасных агрессоров он относил Англию и Францию, поскольку эти государства являлись капиталистическими.
Интересно было бы услышать из ваших уст, Николай Алексеевич, как военного советника Сталина, думал ли он, нападая на Финляндию, что обретёт в лице ближайшего соседа непримиримого врага? Может быть, лучше было бы хорошо укрепить имеющуюся границу, чем отодвигать её за счёт территории потенциальных противников.
А главное — война с Финляндией обнажила перед всем миром и, в частности, перед мировым агрессором — фашизмом слабость наших вооружённых сил.
То же самое можно сказать в отношении Польши, Латвии, Литвы, Эстонии. Можно ли грубый захват с беззаконием, чинимым над невинным народом, считать оправданным в целях каких-то территориальных выгод и проведения оборонительных мероприятий? Ведь благодаря этим необдуманным действиям «корифея всех наук» была окончательно разрушена наша и без того служившая ненадёжной преградой старая граница, позволившая вместе с новой силам вермахта пройти парадным шагом по землям Украины и Белоруссии в июне 1941 года.
Непонятным остаётся и отношение Сталина с первых дней его прихода к власти к Версальскому договору. Он открыто выступал за ликвидацию этого договора. Именно на этой почве возникло тесное сотрудничество Красной армии с рейхсвером. Гитлер, в свою очередь, придя к власти, сразу не стал признавать условия Версальского договора.
Вы, Николай Алексеевич, наверное, смогли бы уточнить, чем объяснить благосклонное до лести отношение вождя-гордеца к социал-националистам Германии. Не находил ли он нечто общее у социализма фашистов и социализма коммунистов? Не казалось ли вам, Николай Алексеевич, что Гитлер в своей проституированной политической игре ловко дурил Сталина вместе с бездарными, раболепствующими перед генсеком членами политбюро, которые не смели возразить ему ни в чём?
Не потому ли обер-бандит германского фашизма без каких-либо усилий превратил Советский Союз в главного поставщика продовольствия и стратегического сырья для своей страны? Цель известна: реализация планов, основанных на бредовых идеях мирового господства, аналогичных коммунистическим.
Итак, за полтора года после подписания торговокредитного соглашения Германия сумела вывезти из Советского Союза, народ которого и без того испытывал нужду в товарах и продовольствии, более полутора миллионов тонн пшеницы, тысячные поголовья крупного и мелкого скота, более 100 тысяч тонн хлопка-сырца, 11 тысяч тонн льна, 865 тысяч тонн нефти, 140 тысяч тонн марганцевой руды, 14 тысяч тонн меди, миллион кубометров лесоматериалов, тысячи тонн никеля, платины, фосфатов и прочего.
Всё это было отдано в обмен на станки, военную технику (вероятно, устаревшую), которые разнесённая и разрушенная войной Германия, не обладавшая такими сырьевыми богатствами, как Советский Союз, смогла произвести у себя за каких-то двадцать лет, чего не сумела сделать коммунистическая Россия за тот же период.
Наш гениальный вождь не сомневался в том, что всё на свете покупается и продаётся, если невозможно взять силой. В лице Гитлера он видел своего брата, такого же, как и он сам. И потому старался всяко угождать ему, не отказывая ни в чём и даже способствуя поставкам сырья со стороны.
Так через советскую территорию был проложен транзитный путь из Ближнего Востока и других стран для вывоза стратегического сырья: олова, каучука, вольфрама, необходимых для растущей бешеными темпами военной экономики, готовящейся к мировой войне Германии.
Зато наша страна, возглавляемая единовластием генсека, страдающего болезненной манией величия, наверное, занимала первое место в мире по возведению посмертных и прижизненных монументальных памятников идеологам коммунизма и вождям революции, тратя на это миллионы трудовых денег народа.
Тысячи художников, поэтов, писателей, певцов и борзописцев денно и нощно ублажали взгляд и слух покоящегося во хмелю, на лаврах райского благополучия вождя, уверовавшего, что опасный соперник куплен.
Но вождь ошибся, не учёл он того, что продажная совесть, как и покупная любовь, зиждется на сухом песке, уносимом ветром. А потому Гитлер, как и Сталин, неразборчивый в средствах для достижения своих целей, убедившись, что Англия, несмотря на все успехи вермахта, не только не собирается капитулировать, но даже не желает начать вести мирные переговоры с Германией, надеясь на помощь Америки, отказался от намеченных планов действий.
Отказался потому, что меньше всего доверял Сталину.
Не сомневался фюрер, что в критический момент вождь коммунистов не задумываясь может пойти на соглашение с Великобританией и Соединёнными Штатами.
А потому бесноватый рейхсканцлер посчитал целесообразным неожиданным, молниеносным, мощным ударом в короткий срок разгромить Советский Союз и поставить Великобританию перед фактом предъявленных ей условий.
Для реализации этих намерений последовал приказ Гитлера генералитету вермахта — срочно приступить к разработке оперативного плана «Барбаросса».
