Почти все другие члены этой организации возражали против его позиции и считали, что лекарство нанесет вред. Ассоциация опубликовала свою официальную позицию по этому вопросу.
Было бы безответственно по отношению к читателю процитировать одного психиатра, который поддерживает попытки лечения от гомосексуальности, и одного психиатра, который выступает против. Такая журналистика мнений вводит читателя в заблуждение, не упоминая о том, что сторонник лечения гомосексуальности среди своих коллег находится в меньшинстве. То же верно и для изменения климата. Важно давать контекст в виде более широкого мнения ученых. Кроме того, важно указывать, кто выступает с каждой позиции, и, если они говорят о науке, указывать их научные аффилиации.
Эколог, которого волнует сокращение численности видов растений и животных из-за изменения климата, не будет авторитетом по вопросу о физике парниковых газов, как и экономист, озабоченный регулированием угольной отрасли. Вы можете попросить тех, у кого берете интервью, раскрыть источники своего финансирования, чтобы таким образом понять, что ими движет. Не получают ли они деньги от энергетической отрасли, Всемирного фонда дикой природы, Национального научного фонда или экспертной организации с политической позицией?
Важно не пытаться тонко очернить тех, кто выступает с позиций меньшинства. Называя кого-то скептиком, отрицателем или маргиналом, вы принижаете его точку зрения. Будьте открыты для новых идей. Тот, кто сегодня в меньшинстве, в будущем может оказаться прав. Вы не хотите в будущем опозориться со статьями, в которых были слишком категоричные заявления — вроде статей 1970-х гг., которые предупреждали о надвигающемся ледниковом периоде. Обязательно возвращайтесь к критикам за свежими точками зрения. Реакция на научные позиции развивается вместе с ними.
Обращайте внимание на людей, которые хотят использовать науку для продвижения своих политических позиций или отрицают ее. Это, к примеру, нефтегазовая и угольная отрасли и автомобильная промышленность, которые финансируют различные общественные программы против ограничений выбросов углерода. То же самое касается и экологических организаций, которые могут преувеличивать влияние изменения климата, чтобы поддерживать интерес общества или привлекать финансирование.
Вот хороший пример — сообщения о том, что белые медведи вымрут в ближайшие десятилетия. Хотя на южной границе своего ареала животные испытывают давление, большинство экспертов по белым медведям считают, что немедленное вымирание этим хищникам не грозит.
В одной популярной статье было высказано предположение, что из-за изменения климата в Африке чаще случаются вспышки малярии. В другом аналитическом материале рост числа вспышек малярии связывался с перенаправлением финансирования здравоохранения в Африке от малярии к ВИЧ- инфекции и СПИДу. Громкие заявления требуют тщательной журналистской работы и анализа.
Что можно противопоставить политическим манипуляциям? Факты. Или в том случае, когда о фактах не так-то легко договориться, самый последний консенсус ученых.
Лучший способ найти такой консенсус — обратиться к свежим докладам Национальной академии наук или Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК). Кто-то скажет, что это тоже политические документы, но я с этим не согласна. В этих докладах обобщено большое количество новых исследований из самых разных источников. Они составляются и одобряются группами ученых, в том числе и теми, кто критикует общепринятую позицию по вопросу глобального потепления.
Сложность
Два года я писала об исчезающих во всем мире льдах: тающей снежной шапке Килиманджаро, Национальном парке ледников в США, который через несколько десятков лет останется без ледников, и судах, свободно преодолевающих Северо-Западный проход, когда-то скованный льдом.
Потом я нашла отличный сюжет: ледники Калифорнии тоже исчезают. Редакторам он понравился. Во-первых, многие из этих офисных созданий даже не знали, что в Калифорнии есть ледники. Во-вторых, эффектные снимки льда на вершинах Сьерра-Невады делали эту историю очень красивой.
Эту информацию я получила от эколога в Национальном парке «Секвойя», который возглавлял трудную научную экспедицию по повторной фотосъемке ледников, чтобы узнать, уменьшились ли они в размерах. Они действительно «похудели» и весьма существенно.
Чтобы доработать историю, я позвонила нескольким специалистам по льду, которые сказали, что не удивлены. Я нашла книгу о ледниках Калифорнии, из которой можно было взять больше подробностей. История была уже почти готова, когда я сделала еще один телефонный звонок, который перевернул все с ног на голову.
Самый крупный ледник Калифорнии находится на севере, на горе Шаста. Поиски в сети показали, что ледники этой горы изучал специалист из Калифорнийского университета в Санта-Круз.
Я связалась с ним, когда уже была готова сдавать материал редакторам. Он подтвердил, что действительно изучает ледники горы Шаста и что они растут. Сердце у меня екнуло. Я подумала, что новая информация сделает мою простую и понятную историю сложнее и запутаннее. В чем же было дело?
