Виктор подскочил с тахты и ударил Олега по руке, отчего тот дернулся и пистолет, который лежал на его ногах, упал на пол.
– Ах ты сука! – воскликнул блондин и попытался нагнуться за оружием, но украинец был начеку. Он подскочил к Олегу и двинул ногой по стулу, на котором сидел противник. Осинский опрокинулся навзничь вместе с поломанной мебелью. Виктор бросился на него, и они стали бешено кататься по полу, задевая стол, стулья и прочие стоящие в комнате мелкие предметы мебели и раздавая друг другу свирепые удары кулаками. Оглупевший Кремень стоял в стороне, как теленок, и безучастно хлопал глазами.
Борьба равных по силе оппонентов продолжалась минут десять. Наконец Виктор изловчился и укусил Олега за ухо. Тот заорал и ослабил свою хватку. Этого было достаточно, чтобы выиграть время, и Лавров, вскочив, пулей вылетел из комнаты. Осинский, выгнувшись, вытолкнул свое тело вверх и встал на свои длинные крепкие ноги. Он быстро нашел упавший пистолет и ринулся вслед за сбежавшим украинцем.
Выбежав на улицу, переводчик Кремня в ночной темноте поймал взглядом спину нырнувшего в кусты Лаврова. Блондин метнулся за ним и, отбежав на приличное расстояние от дома и убедившись, что теперь строение скрыто за деревьями, остановился, тяжело переводя дыхание.
– Салам, бача…
– Прорвемся, шурави, – Виктор стоял сзади Осинского.
Олег обернулся, и они обнялись, как братья.
Тонкая игра, которую вели в доме два бывших однокурсника школы КГБ, заставила поверить в правдивость того, что происходит, даже их самих. Наставив себе синяков и шишек, они довольно смотрели друг на друга. Им не нужно было задавать лишних вопросов, они понимали друг друга с полуслова, полувзгляда и полужеста, как тогда, тридцать лет назад в горах Афгани.
– А этот… действительно псих? – спросил Виктор о Кремне.
– Да. Реально двинулся мужик. Иногда бывают проблески, но в основном с ним как с ребенком надо… Откуда такой дурак взялся?
– Этот дурак, Олежа, кадровый офицер военно-морского флота, имеющий боевые награды, – с горечью констатировал Лавров.
– Вот как! А с виду не скажешь. Имбецил имбецилом. Не понимаю.
– Сойдешь с ума – поймешь.
– Типун тебе на язык, Лавров.
Виктор и Олег сидели в кустах и, следя за домом, наспех продолжали свое общение.
– Они шифруются, – рассказывал Осинский. – У них здесь несколько тайных подземных бункеров. Я видел, как туда завозили какую-то технику. Об этих лабораториях знают единицы. Я пока знаю не все…
– Говори, что знаешь, Олег.
– Я слышал о какой-то лаборатории в Европе, похоже, в России. Ее финансирует арабский шейх, брат Али Фазрата…
Глава 12
Конец операции «Да Винчи»
Пожилой ученый, наполовину одетый в скафандр, устало сел на скамейку у шкафчика для вещей, что-то говоря дородному охраннику арабской внешности. Немного подумав, секьюрити кивнул головой и начал открывать входную дверь бункера, с трудом двигая замок, похожий на штурвал корабля или на вентиль в котельной, только непомерно большой. Седой ученый встал, украдкой вынул из кармана какой-то аэрозоль, прытко подскочив к охраннику, просунул флакончик под мышку великана и пшикнул. Охранник окаменел, будто его погрузили в жидкий азот. Профессор, пошарив у него в карманах, достал мобильный телефон и куда-то позвонил, беспрестанно оглядываясь, из чего было понятно, что у него мало времени. Поговорив, он всунул телефон в карман большого араба, быстро вернулся на место и принял прежнюю позу. Секьюрити-великан ожил и продолжил крутить круглый вентиль двери…
Аль-Фаррух молча сидел в кресле и смотрел видео на большом экране. Пальцы медленно перебирали столетние четки из девяноста девяти бусин. Его лицо было спокойно, но мертвецкая бледность выдавала состояние крайней лютости. Так бывает с людьми, привыкшими хранить эмоции внутри себя. То, что творится у них в душе, наверное, знает только… нет, не Бог. Дьявол!
– Когда это случилось?
– Три дня назад, я сеид!
Перед шейхом прямо на персидском ковре сидел начальник охраны Мустафа.
– Там не было камеры. Мы поставили ее только на прошлой неделе и вот, – как бы оправдываясь, тараторил Мустафа.
