ха! Вы не будете владеть миром. Но сначала я уничтожу всех, кто меня знает, а затем…
Его кровавую речь прервал тихий гул двигателей вертолета. Ученый подошел к окну и открыл его. Гул усилился. За забором заработал громкоговоритель: «Внимание! Усадьба окружена! Выходите с поднятыми руками без оружия!»
– Во-о-о! – весело протянул профессор. – Это я позвал. Для того и звонил. А помнишь, я попросился в Третьяковскую галерею и вы меня охраняли всем своим табором? Помнишь?! Я как дурак ходил по музею и орал: «Где автопортрет Леонардо? Где автопортрет Леонардо?» Я прекрасно знал, что его там нет. Это был пароль и первый мой сеанс связи со Следственным комитетом РФ.
– У-у-у-у, – то ли простонал, то ли сказал шейх. – Чего тебе не хватало? Денег? Я же тебе платил, профессор…
Александр продолжал издеваться.
– А знаешь, для чего я их позвал? На всякий случай, вдруг у меня излучатель не получился бы… Шучу. Я же гений.
Ройзенблит посмотрел в сторону окна.
– По большому счету, они мне тоже не нужны. Но какой же русский не поможет русскому еврею сбежать? Ладно, мне пора. Облучатель я заберу с собой. Он мне еще пригодится. Прощай, владыка!
Ройзенблит снова засмеялся и, переступая окровавленные трупы арабов, спокойно вышел из зала. За окнами продолжали гудеть лопасти вертолетов, а по громкоговорителю звучало последнее предупреждение, дававшее еще минуту на размышление.
Совершенно обессиленный аль-Фаррух упал на пол и пополз к заветному тайнику, который находился под клеткой его ворона, продолжающего свой страшный ужин и теперь перейдя к племяннику шейха. Из последних сил араб добрался до углубления под паркетной доской, открыл его и достал маленький пульт дистанционного управления. В это время командир роты спецназа уже дал команду на штурм. Дымовые гранаты обеспечили плотную завесу на пути бойцов. Они собирались штурмовать особняк, где в живых остался один-единственный араб: его хозяин. Аль-Фаррух пробормотал «Аллах Акбар!» и нажал на кнопку. В ту же минуту оглушительный глубинный взрыв потряс огромный участок земли и вся усадьба с обсерваторией во дворе сложилась, как карточный домик, и провалилась вниз, похоронив под собой остатки лаборатории.
Перед пораженными спецназовцами, так и не успевшими пойти в атаку, вместо усадьбы зияла громадная черная дыра.
Глава 13
Витя, Сережа и политические элиты
– Так, засиделись мы, – тихо проговорил Виктор, встав во весь рост. – А то как пограничники: «Сижу в кустах и жду медали». Пора выбираться отсюда.
Ночь в немецкой колонии была тихой и спокойной, поэтому друзья продолжали разговаривать на пониженных тонах, почти шепотом.
– …А вернусь я сюда только с Интерполом… – продолжал украинец. – Надо покончить с этим гнездом гитлерюгендов.
– Не торопись, шурави. Не все так просто, – грустно сказал Олег. – Хотя, конечно, тебе лучше уйти, пока не поздно. И девчонку свою забери…
– Ты с нами?
Блондин опять посмотрел на Виктора с каким-то сожалением.
– Не могу. Не время еще… Сорву задание.
– Даже так?!
Только тут Виктор понял, что Осинский – не переметнувшийся к нацистам однополчанин, а глубоко законспирированный агент.
– Шестой год тут. Чуть было на наркоту не подсел. Уже и родной язык забывать стал.
– Кремня-то я заберу? В больницу ему надо, погибнет парень у фрицев…
Олег долго стоял, размышляя.
– Нельзя, Витя. Нужно довести дело до конца.
– Хм… Выходит, у нас с тобой одно дело…
Олег молча кивнул головой.
– Тогда я остаюсь, – с юношеской решительностью встряхнул головой Лавров.
В ответ Олег протянул руку. Мощное спецназовское рукопожатие «краб» скрепило мысли и сердца двух друзей, как в годы давно ушедшей молодости.
…Двое мужчин шли к дому, из которого они один за другим выбежали пятнадцать минут назад. Виктор шел в наручниках, застегнутых сзади. Осинский толкал его в спину.
– Шагай, бегун!
