Москве, который должен был пройти по Красной Площади. Вышел из машины, стоял и… улыбался.
Врут, не возьмут…
Приглашением в Казань — я воспользовался незамедлительно, понимая, что от этого может зависеть очень многое. Мы можем потерять Кавказ, но при этом сохранить Россию — Кавказ глубоко дотационная и находящаяся на отшибе территория, её опасность лишь в том, что там будет второй Афганистан и буду набеги на нашу территорию. Бельский как Кавказ отделил — так все кто мог, побежали к нам. А вот Татарстан терять нельзя — ни в коем случае. Во-первых — большая республика в самом центре России, важнейший промышленный центр и четыре миллиона населения. Во вторых — второй по значимости народ в России. В третьих — они явно начнут подминать под себя соседей и пробивать выход к морям, к границам других государств — все это пахнет кровью. В четвёртых: там есть серьёзный риск создания не национального, а исламского государства. Либо протурецкого государства. В пятых — один Татарстан сразу разрывает связность страны надвое, в разы повышается риск сепаратизма в других национальных республиках и разрыва страны пополам с возвращением, собственно России в границы Ивана III. Мы можем получить в итоге Россию, которая не то, что к Тихому океану, которая и к Волге то выхода иметь не будет.
Вам это надо? Мне — нет.
Из Москвы — до Казани я взял чартер. Обычный, маленький турбовинтовой самолёт. Оказаться в столице фактически самопровозглашенного государства без собственного транспорта — извините, но дураков нема.
Казань — встречала новым аэропортом и строгой, протокольной Ауди у трапа. Это за мной.
В Казани — я бывал часто, потому что Казань была одним из признанных центров нефтехимии, нефтяного машиностроения и обучения по специальностям, связанным с нефтью. Это был старый — но одновременно с этим очень молодой город. Татарам удалось очень многое — до того как все началось Казань была одним из самых чистых, и при этом самых современных городов России. Да, в неё вложили — но и сами казанцы сделали очень многое. Шаймиев в своё время ввёл незаконный налог 1 % на зарплату — на расселение деревяшек и ветхого жилья. Потом его отменили — но за это время в республике успел сформироваться мощный строительный комплекс. Плюс — у татар была одна особенность: они прирождённые бизнесмены. В отличие от русских они не слишком сообразительны, но создать примитивный, но крепкий бизнес и держать его — способен почти каждый. Поэтому — Казань была ещё и очень богатым городом, а бизнесы в Татарстане росли как грибы после дождя, чему местная власть всемерно способствовала: что-то изыскивали сами, что-то получали по федеральным программам. Причём — в отличие от других регионов они не специализировались на чем-то одном, а брались за все, на чем можно сделать деньги. От программирования до выращивания шампиньонов.
А потом — пришли свидомые…
Но пока что их разрушительная деятельность была не очень то видна. На улицах грязнее, чем в прошлый раз, но не грязнее, чем в среднем по России. Какое-то пикетирование на пешеходной улице. Старые дома — у Казани неплохо сохранился центр.
О! Крик души, на одной из стен. Вот — оно. И даже если так думает один из десяти, один из двадцати — наш невесёлый опыт показывает, что они добиваются своего. Как? А хотя бы и Майданом…
И просто потому, что оставшиеся девять — не выйдут, и не втопчут этого одного в землю. Потому что стремно, потому что неохота отношения портить, потому что моя хата с краю. Так вот и молчат — пока бомбы не станут падать на дома…
В помпезном здании Министерства сельского хозяйства заседал Курултай — это незаконный орган, взявший на себя функцию «говорить от имени народа», который по хорошему следовало бы гнать оттуда поганой метлой, а зазевавшихся — в кутузку. Это и есть свидомые. Но я ехал не туда, я ехал к президенту Татарстана.
Про него я знал мало, но, то что знал не внушало доверия. Нуралиев, известный в республике спортсмен, потом тренер, потом депутат. Потом президент — явно декоративная фигура. А у меня нет времени на ритуальные танцы.
Машина подкатила к входу, здесь встречала охрана. С автоматами.
В кабинете президента Татарстана уютно пахло кофеем и почему то лавандой. Портрет Бельского в кабинете не было — как и у меня самого. Сам Нуралиев — осторожный, представительный — поздоровался, спросил как дела. Заверил в том, что Екатеринбург тут помнят и нам всегда открыта дорога.
Но я смотрел не на него. Я смотрел на Венера Латыпова, сидевшего напротив. Два дня назад — я об этом ещё не знал — он был назначен председателем правительства Татарстана. Это был мой давний деловой партнёр. Мы с ним вместе — пуд соли слопали. Ну, не пуд — но немало. Попасть в экспортную трубу в России — всегда было непросто.
