механизированного полка. В 2005–2009 годах командовал 72-й механизированной бригадой, а затем получил должность начальника штаба 8-го армейского корпуса.
Стремительный карьерный взлёт Хомчака начался после прихода к власти Януковича. В 2011 году Хомчак получает погоны генерал-майора и в мае следующего года становиться командиром 6-го армейского корпуса. В 2013 году Хомчаку присваивают звание генерал-лейтенанта, а его корпус преобразуют в оперативное командование «Юг». На этой должности его и застал государственный переворот.
При планировании иловайской операции Хомчак и штаб сектора исходили из разведданных о том, что в городе находится не более 30– 80 «сепаратистов», имеющих только стрелковое вооружение, и нет никакой организованной обороны. Однако эти сведения были, мягко говоря, не совсем верны. В действительности к началу августа силы ополчения в Иловайске насчитывали около 120 бойцов под командованием одного из наиболее известных командиров Михаила Толстых.
Родился и вырос Толстых в Иловайске, здесь же окончил среднюю школу. В 1998–2000 годах проходил службу в учебном центре ВСУ «Десна». Получил звание сержанта и военную специальность командира танка. После демобилизации, «Гиви» (прозванный так сослуживцами за ярко выраженную кавказскую внешность), вернулся в родной город. Работал охранником в супермаркете, парковщиком у Крытого рынка, водителем дизельного погрузчика на канатном заводе. По собственному признанию зарабатывал нормально, на жизнь хватало.
Решение о вступлении в ряды ополчения «Гиви» принял практически сразу после начала военных действий. Важным фактором стала неприязнь к украинской внутренней политике и лидерам государства, уважение к России, в которой живут его многочисленные родственники и друзья. «Ненавижу, что родился на Украине, но рад тому, что на Донбассе», — сказал он в одном из интервью.
В Славянске Михаил Толстых (по словам Стрелкова) участвовал в бою под Семёновкой 5 мая, служил в экипаже САУ «Нона», а затем стал водителем- ординарцем Евгения Скрипника (Прапор). Благодаря хорошей хватке, храбрости и лидерским качествам «Гиви» быстро выдвинулся из рядовых ополченцев и вскоре возглавил оборону родного Иловайска, перейдя в оперативное подчинение Владимиру Кононову (Царь).
Первые бои в районе Иловайска завязались ещё 12 июля. Но до начала августа украинские силы не проявляли настойчивости в боях за город, поэтому командование ДНР, испытывая крайний недостаток сил, несколько раз привлекало гарнизон Иловайска к боевым действиям на других участках фронта.
Похожие проблемы испытывал и противник. К началу операции в районе Иловайска находилось всего два батальона территориальной обороны (39-й и 40-й «Кривбасс»). 4 августа их передают в распоряжение сектора «Б» и они получают приказ от генерала Хомчака взять Иловайск.
При этом было понятно, что для штурма города этих сил явно недостаточно. Требовалось усилить ударную группировку, но свободной пехоты у украинского командования не было. Десантные войска, механизированные бригады и полки спецназа уже понесли ощутимые потери. Один Южный котёл привёл к утрате боеспособности пяти украинских батальонно-тактических групп — значительной части сил Восточного фронта. Потому то командование сектором и было вынуждено привлечь к иловайской операции части Нацгвардии. А так как наиболее боеспособные карательные батальоны в зоне АТО контролировал олигарх Беня Коломойский, то генерал Хомчак отправился на поклон в Днепропетровск.
Коломойскому идея захвата Иловайска пришлась по душе. Дело в том, что недалеко от города находится Зуевская ТЭС, модернизированная буквально накануне войны. Её можно считать сердцем Донбасса — она имеет мощность 1270 МВт и даёт «кровь» всем индустриальным предприятиям региона, прочно занимая третье место на Украине по выработке и отпуску электроэнергии. Тот, кто владеет ею, фактически контролирует весь Донбасс. Поэтому совместить атаку на Иловайск и очередной рейдерский захват по отъёму у Ахметова жемчужины его энергетической империи, выглядело для Коломойского весьма заманчивой идеей.
5 августа в малом зале заседаний Днепропетровской областной государственной администрации состоялась встреча заместителя Коломойского Геннадия Корбана с командирами батальонов Юрием Берёзой («Днепр-1»), Семёном Семенченко («Донбасс»), Андреем Филоненко («Шахтёрск»), Андреем Билецким («Азов») и влиятельным украинским журналистом Юрием Бутусовым. Корбан от имени Коломойского дал «добро» на штурм Иловайска и подкрепил указание солидной суммой денег (называлась цифра по 300 тыс. долларов каждому комбату).
Филоненко имел на руках агентурные данные о существенном увеличении количества «террористов» в Иловайске и представил их Корбану, но ему никто не поверил. Настроения царили самые шапкозакидательские — Семенченко после совещания рассказал подчинённым, что в Иловайске практически никого нет, поэтому туда войдём буквально на один день, поставим флаг и продолжим дальше заниматься нашими задачами по Донецку.
Генерал Хомчак прибыл на совещание несколько позже и полностью подтвердил все, что до этого говорил Корбан. Комбатам было сказано — вы должны связаться со своим куратором в МВД, который должен донести информацию до начальника Генштаба, чтобы получить разрешение на участие батальонов в данной операции. Эта процедура была выполнена, и для координации действий между армейцами и нацгвардейцами под Иловайск прибыл представитель МВД в Генштабе генерал Сергей Яровой.
7 августа 40-й батальон «Кривбасс», приданный ему отряд «Правого сектора»[1], с двумя танками и двумя БМП 51-й бригады предпринял первый штурм Иловайска. Свора карателей продвинулась к городу через блокпост 39-го батальона на дороге между сёлами Александровка и Чумаки. Однако бойцам «Гиви» удалось отбить атаку и уничтожить одну из БМП.
После этого между штабом сектора и командованием «Кривбасса» возник конфликт, в результате которого батальон фактически вышел из подчинения Хомчака. Пришлось ждать, пока к городу подтянутся другие батальоны. Правда, их сил также оказалось недостаточно. Даже по данным украинской стороны,
