и Косово. И всё же общее техническое состояние и военная подготовка ВСУ оставались на очень низком уровне.
Всерьёз обсуждался вопрос о массовом списании основного украинского танка Т-64 и разделке их на металл с западной помощью. Полностью прекратился призыв на срочную службу. Дальнейшее комплектование должно было производиться исключительно на контрактной основе. Миллиарды, выделяемые на военную реформу, тут же «пилились» и выводились за рубеж. Военный бюджет Украины в предвоенном 2013 году оценивался всего в 2,4 млрд. долларов (для сравнения, Россия — 68 млрд., Польша — почти 10 млрд.). 80 % этого нищего бюджета шло только на материальное содержание личного состава.
На более-менее достойном уровне удалось сохранить только 25-ю воздушно-десантную и 95-ю аэромобильные бригады, 501-й батальон морской пехоты и иррегулярные бандформирования националистических организаций. Вся остальная армия сокращалась, спивалась и погибала. Крупных учений не проводилось, оставшаяся со времён распада СССР военная техника распродавалась по всему миру либо ржавела на базах хранения.
Первые попытки вывести из казарм войсковые части начались ещё в начале марта 2014 года, когда Крым стремительно уходил в состав России и бандеровское руководство отдало приказ перевести армию в режим готовности «полная». Боевые машины не заводились, произошёл ряд аварий и пожаров, связанных с отказом вконец изношенной техники. У 17-й танковой бригады в Кривом Роге 20 марта сгорело сразу семь танков. Из всей армии способными хоть как-то передвигаться и выполнять боевые приказы оказались не более 5–6 тысяч контрактников. В Крыму практически полностью был потерян флот, местные подразделения МВД, СБУ и 13-тысячная армейская группировка, подавляющая часть которой перешла на сторону России.
Ситуацию усугубляла постреволюционная кадровая чехарда в военном ведомстве. Первоначально исполняющим обязанности министра обороны бандеровской Украины стал уполномоченный Верховной Рады генерал-полковник Владимир Замана. Спустя несколько дней его сменил усиленно налегающий на горилку адмирал Игорь Тенюх, затем генерал-полковник Михаил Коваль, который последние 10 лет проработал на кадрах в пограничной службе. В начале марта были уволены сразу три заместителя министра обороны, выступавшие против придания бандитам «Правого сектора» [1] статуса регулярных военизированных подразделений. В армейские части были срочно направлены «комиссары Евромайдана», которые получили полномочия контролировать действия командиров всех уровней. 17 марта была проведена первая волна мобилизации, давшая порядка 30 тысяч человек, из которых примерно треть сразу же разбежалась. Оставшихся направили на укомплектование армейских бригад и частей Нацгвардии.
Готовились к возможным боевым действиям и ВВС Украины. В момент распада Советского союза на территории УССР находилось 4 воздушные армии, 10 авиационных дивизий, 49 авиаполков, 11 отдельных эскадрилий, учебные и специальные учреждения и заведения. Всего около 600 воинских частей. По количественному показателю ВВС Украины весной 1992 года прочно занимали четвёртое место в мире и первое в Европе (с учётом того, что часть российских ВВС находилась на Дальнем Востоке).
Однако годы независимости привели к катастрофическому одряхлению украинской авиации. После развала СССР на Украине не оказалось ни одного КБ, ни одного серьёзного авиазавода, производившего боевые самолёты. Все они производились в России и частично в Грузии. Поэтому никакой новой авиационной техники за постсоветский период ВВС Украины так и не получили. Только один истребитель МиГ-29 и 10 штурмовиков Су-25 прошли модернизацию. В результате к 2013 году численность ВВС сократилась со 120 до 36 тысяч человек, а от 2800 летательных аппаратов различного назначения осталось чуть более 600.
Самым мощным среди имевшихся у Украины типов самолётов был бомбардировщик Су-24. В наследие от СССР Украина получила сразу восемь авиаполков, имевших на вооружении 210 Су-24 и Су-24М, а также 35 разведчиков Су-24МР. Их немедленно выставили на продажу. Однако Су-24 машина достаточно сложная и дорогая в эксплуатации, поэтому экспортного успеха они не имели (только один самолёт удалось продать в Эстонию и то, как музейный образец).
Естественно, что у Украины не было ни денег, ни военной необходимости содержать в строю столько бомбардировщиков. Поэтому все старые машины стали массово списываться, а более «молодые» — ставиться на хранение. В итоге к зиме 2014 года оставшиеся в строю 16 Су-24 были собраны в составе 7 -й бригады тактической авиации на аэродроме «Булат» в Староконстантинове (ещё 52 машины оставались на хранении).
Положение бригады было плачевным — немногие оставшиеся лётчики были вынуждены поддерживать «лётную форму» на трёх стареньких L-39С «Альбатрос». С развитием крымского кризиса в авиабригаде стали усиленными темпами восстанавливать боеспособность самолётов и лётчиков. Количество лётных дней возросло с двух до восьми-девяти в месяц. Как результат — 21 марта при посадке на аэродроме командир эскадрильи подполковник Денис Кочан разбил Су-24 (83 белый). Сам лётчик вместе со штурманом успешно катапультировались, а вот самолёт полностью сгорел.
В итоге, несмотря на то, что бомбардировщик Су-24 был самым грозным оружием украинских ВВС, эффективного его применения в течение кампании 2014 года не наблюдалось. Мало исправных машин, мало подготовленных лётчиков. Поэтому основной «рабочей лошадкой» Восточного фронта стал штурмовик Су-25 299-й бригады тактической авиации.
Но и здесь не всё было гладко. Из 47 имевшихся штурмовиков (из них 4 на хранении) могли летать не больше 15 машин, причём среди этого летающего хлама попадались и совсем уж антикварные экземпляры. Один из украинских Су-25 (25 синий) во время Афганской войны уже совершил 900 (!) боевых вылетов, другой Су-25 (10 синий) — 600. И оба эти «старичка» всё ещё продолжали эксплуатироваться!
Правда, 10 машин удалось модернизировать до уровня Су-25М1. В ходе неё на штурмовике менялись аналоговые вычислители прицела на цифровые, устанавливалась новая система воздушных сигналов, модернизированная радиостанция и система спутниковой навигации Глонасс/GPS/Galileo. До фюзеляжа
