с Россией, что произвело на Украине (и в Одессе) эффект разорвавшейся бомбы.
События в Крыму настолько перепугали киевскую хунту, что Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания потребовал от провайдеров кабельных сетей и спутникового вещания немедленно прекратить ретрансляцию передач российских телекомпаний. В Одессе, как и по всей территории юго-востока Украины, новыми властями был введён в действие оперативный план «Сирена» «для противодействия радикальным группировкам, которые могут способствовать дестабилизации обстановки в обществе». На территории области было выставлено 13 блокпостов, усилены меры безопасности на границе с Молдовой и Приднестровьем (бандеровцы очень опасались вторжения в Одессу расположенных там российских миротворческих сил). Майдановцы и правосеки совершили нападение на базу ГСЧС Украины в селе Жеребково, где хранилось большое количество оружия и боеприпасов.
16 марта в Одессе прошёл 25-тысячный марш за референдум о федерализации Украины. Демонстранты несли символику России, Украины, Крыма, скандируя: «Одесса — русский город!». Подавляющая часть участников марша не состояла ни в каких организациях. Люди спонтанно вышли на улицу, чтобы у них не повторилось того, что происходило в Киеве. И видя такую массовость митинга, впали в благодушную эйфорию. Хотя до реальной победы было ещё далеко.
Уже на следующий день бандеровскими властями был арестован лидер одесского Антимайдана Антон Давидченко. Сопротивление возглавил его младший брат Артём, организовавший 23 марта на Куликовом поле новый митинг под лозунгами недопустимости политических репрессий и завершившийся маршем протеста под символическим названием «Один за всех и все за одного».
Глава Одесской области Немировский в условиях острейшего гражданского противостояния демонстрировал полную политическую импотенцию — до самого дня трагедии 2 мая он не смог ни разогнать народный лагерь на Куликовом поле, ни поставить под контроль местную милицию, ни даже наладить контакт с местными националистами и бандеровцами. Его бездействие возмущало даже сторонников Евромайдана.
Утром 27 марта около 80 майдановцев собрались на митинг у здания Одесской облгосадминистрации под лозунгом «С кем вы, господин Немировский?». Собравшиеся потребовали от губернатора чётко выразить свою позицию по событиям в Крыму и проявлениям «сепаратизма» в Одессе. Вторым требованием стало создание совета самообороны для того, чтобы координировать действия в случае массовых беспорядков.
Немировский согласился встретиться с группой участников митинга и ответил на основные вопросы, осудив действия России в Крыму и заверив майдановцев, что он целиком и полностью с ними. По словам губернатора, он дважды в день получает информацию от МВД Молдовы, МВД Приднестровья, Минобороны, пограничников и прочих ведомств о ситуации на границе, и в настоящее время особой опасности и угрозы вторжения в область российских войск нет.
Только-только властям удалось разрядить обстановку со своими сторонниками, как на следующий день у мэрии собрались уже русские активисты с Куликова поля с красными флагами и флагами Одессы, лозунгами «Одессе — референдум» и «Украине — федерализацию». Обиженные словами губернатора, заявившего, что люди на Куликовом поле стоят за деньги, активисты передали Немировскому символические подарки — ведро с мелочью, как компенсацию за разбитые в здании стёкла, а также очки и бинокль, чтобы тот «лучше разглядел количество людей, собирающихся на Куликовом поле». К «ватникам» и «колорадам» Немировский выйти не соизволил и их обращение главе области передал местный депутат Вячеслав Маркин.
В воскресенье 30 марта сторонники и противники Евромайдана вновь провели свои традиционные митинги и шествия по городу. Однако теперь, получив поддержку новых одесских властей, бандеровцы начали вести себя гораздо наглее, сознательно спровоцировав стычку в центре города. Крови и жертв удалось избежать благодаря дисциплине и хладнокровию групп самообороны Куликова поля, работников милиции и членов общественных формирований по охране порядка.
На следующий день несколько десятков майдановцев собрались перед зданием мэрии, требуя наказать активистов Куликова поля, которых они назвали зачинщиками вчерашней стычки. После чего бандеровские власти приняли окончательное решение: задавить протестное движение силами местного МВД и СБУ, разогнать палаточный городок, а наиболее активных активистов — посадить. Владимир Немировский прямо заявил в эфире городского телеканала, что «палаточный городок на Куликовом поле не имеет законного права на существование».
Но все требования губернатора к местным силовикам разогнать лагерь Антимайдана, наткнулись на откровенный саботаж. Начальники МВД и СБУ области понимали, что в условиях миллионной русской Одессы сделать это невозможно. Для такой акции требовалась массированная помощь со стороны Киева, иногородние милиционеры и готовые на всё отморозки «Правого сектора»[1]. Кроме того местные органы правопорядка с большим неудовольствием восприняли выставленные майдановцами блокпосты: какие-то люди полувоенного вида обыскивают машины на въезде в город. Зачем — не говорят. Какой у них правовой статус также неясно.
К тому же общая политическая ситуация в стране по-прежнему оставалась неопределённой. Крым уже покинул состав Украины. 6 апреля в Луганской, Донецкой и Харьковской областях митингующие захватили ряд административных зданий и провозгласили создание народных республик. В Мариуполе антимайдановцы ворвались в здание прокуратуры, требуя освободить «народного мэра» Дмитрия Кузьменко; в Николаеве несколько сотен русских активистов по примеру Донецка и Харькова попытались взять штурмом здание облгосадминистрации. И рисковать в этих условиях ради бандеровцев своими погонами или жизнью никто из одесских милиционеров не собирался.
Подавляющая часть одесситов воспринимала захватившую власть киевскую хунту, как мятежников и фашистов, как временное явление. Стоит
