ликвидировались парткомы и партячейки. В это же время в Нижнем Новгороде открылась Нижегородская товарно-фондовая биржа. Лексикон пополнился режущими слух буржуйскими терминами «брокер», «сделка», «торги», которые при советской власти после отмененного Сталиным НЭПа и представить было невозможно. Именно в историческом августе в карманах людей захрустели новые «полтинники» и 100-рублевые купюры образца 1991 года, главным отличием которых от привычных советских денег стало отсутствие профиля Ленина. А в свободную продажу только что поступили американские сигареты «Винстон» и «Мальборо». Как выглядят последние, большинство советских граждан знало только из комедии «Иван Васильевич меняет профессию», в которой вор Милославский пританцовывал в «царских палатах» под песню «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь…» с пачкой «Мальборо» в руке. Летом 1991 года также впервые зазвучали слова «безработица» и «безработные». Одним словом, социализм продолжал рушиться, плавно и мирно, без боя, сдавая свои позиции капитализму. Хотя государство по-прежнему называлось Советским Союзом, а над административными зданиями все еще развевались красные флаги. Казалось, советская власть просто мирно исчезнет сама собой…
Однако в последний момент она, неожиданно для всех, все-таки дала тот самый «последний и решительный бой», о котором пелось в гимне КПСС.
Начиная с 4 часов утра 19 августа радио начало передавать сообщения о переходе власти в стране к так называемому Государственному комитету по чрезвычайному положению. Включив телевизор, люди неожиданно увидели там балет «Лебединое озеро», транслировавшийся на всех каналах. Что интересно, в ТВ-программе на понедельник 19 августа этот спектакль действительно должен был демонстрироваться, только не весь день, а в 16:40 и только на первом…
Ну а на родине Немцова – в Нижнем Новгороде, – купив в киосках газету «Нижегородский рабочий», граждане увидели на первой полосе «Обращение к советскому народу», в котором в патетическом тоне говорилось: «Соотечественники! Граждане Советского Союза! В этот критический для судеб отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Начатая по инициативе М. С. Горбачева политика реформ, задуманная как средство обеспечить динамичное развитие страны и демократизацию общественной жизни, в силу ряда причин зашла в тупик». В заключение народ призывали «осознать долг перед родиной и оказать всемерную поддержку ГКЧП». Реакция людей была самой разной, от страха и уныния до радости. Кое-кто потирал руки, надеясь, что игра в демократию наконец-то закончится и в страну вернется железный порядок…
Пока люди приходили в себя и слушали музыку Чайковского, в 11:00 в Нижегородский кремль начали одна за другой съезжаться черные «Волги» руководителей администрации, правоохранительных органов, КГБ и армейских подразделений. На закрытом совещании обсуждался вопрос о создании Областного комитета по чрезвычайному положению (ОКЧП) в составе 12 человек. Именно такое секретное указание получили областные власти из Москвы. Идею активно поддержали прокурор области В. И. Резинкин и командующий внутренними войсками генерал-майор Павлов. Однако председатель областного Совета (фактически глава региона) Александр Соколов, которому и предстояло возглавить новый орган, колебался. Опытный хозяйственник, начинавший карьеру при Брежневе, понимал, что пути назад не будет. Если поддержим ГКЧП, а он провалится, нас как минимум снимут, а может, и посадят. А если публично осудим «чрезвычайщиков», а победят они, тоже снимут и, скорее всего, посадят! В то же время многие присутствующие смело выступили против ГКЧП, а председатель горсовета Евгений Сабашников открыто заявил о нелегитимности как самого «комитета», так и его распоряжений. В подобном двусмысленном положении, которое всегда бывает во время путчей и переворотов, оказались тогда все руководители областей и крупных городов.
В итоге никаких радикальных решений попросту не приняли, решив выждать время. Ограничились лишь полумерами, войска, расположенные на территории Нижегородской области, были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Нетрудно догадаться, к чему именно они были «готовы». В то же время отряд милиции блокировал здание Нижегородского телецентра, а газеты получили указание не выпускать в печать материалы без визы цензора. Но никто никого не арестовывал и никому не препятствовал.
В 15:00 того же дня началось совещание президиума горсовета с участием руководителей районов и депутатов. Большинство расценило происходящее в Москве как переворот. В обращении к населению народные избранники призвали нижегородцев сохранять спокойствие и выдержку. Спустя три часа на площади Минина состоялось открытое собрание депутатов местных Советов всех уровней, переросшее в митинг. Площадь пестрила лозунгами и транспарантами типа «Хунте нет! Демократии – да!». Под одобрительные крики толпы был зачитан указ президента РСФСР и Обращение к гражданам России, подписанное Борисом Ельциным и председателем Верховного Совета РСФСР Русланом Хасбулатовым. Тексты этих документов были переданы прямо из Белого дома в Москве по телефону. В какой-то степени события, происходившие в Нижнем Новгороде, напоминали московские, только в миниатюре. Сторонники хунты, вымолвив «А», боялись сказать «Б», а противники, воспользовавшись их нерешительностью, развернули активные действия с привлечением широких масс населения. В этом и было слабое место путчистов, они апеллировали к абстрактному «советскому народу», которого фактически уже не существовало, в то время как их оппоненты – к конкретным людям, почувствовавшим вкус свободы и не только не желавшим с ней расставаться, но и готовым встать на защиту недавно избранного президента.
В девятом часу вечера, вопреки цензуре, нижегородцы увидели программу Ленинградского телевидения, где в прямом эфире выступил мэр города Анатолий Собчак, охарактеризовавший происходящее как государственный переворот. Затем уже в выпуске программы «Время» неожиданно вышел в эфир сюжет, подготовленный корреспондентом Сергеем Медведевым об обстановке у Белого дома, в который попал и Ельцин, зачитывающий подписанный накануне Указ «О незаконности действий ГКЧП». На фоне этого показанная позднее пресс-конференция членов ГКЧП с трясущимися руками вице-президента СССР Янаева выглядела уже как жалкий спектакль.
Нижегородская газета «Ленинская смена», которую в народе в те времена ласково называли «Леночкой», в годы перестройки приобрела имидж самого
