запоешь вместе с фонтаном.
– Да…
– Очнись, иначе я верну тебя к де Торра и сгину.
– Я понял, понял, – усердно и осознанно закивал Вион.
Покои королевы остались прежними. Ноттэ проник в кабинет через окно, поддев створку кончиком ножа. Стол был все тот же, и бумаги лежали в идеальном порядке. Любимое кресло повернуто к двери: видимо, королева не изжила привычку читать, выгнав слуг и забравшись с ногами в глубину этого огромного сооружения. Ноттэ задумчиво провел пальцами по корешкам книг. Вроде бы эта – небольшая и довольно потрепанная. Нажать, толкнуть рамку шкафа… Потайная дверь открылась и впустила в узкий коридорчик, вынуждающий протискиваться боком и придерживать рапиру, на ощупь в темноте искать выход. Ноттэ знал: в королевской спальне уже предупредительно звякнул колокольчик, отмечая, что некто двигается по тайному коридору, выводящему в покои её величества. Ноттэ выбрался из тесноты лаза, прошел по ковру и стукнул костяшками пальцев в дверь спальни.
– Кто? – негромко уточнил знакомый голос.
– Ветер, – усмехнулся нэрриха.
– Боже мой, ну и погодка сегодня в столице, – негромко и с явным облегчением рассмеялась Изабелла. – Задувает со всех сторон. Входите, не стойте там. Надеюсь, вы не привидение, сквозь двери не проникаете, дон Ноттэ?
– Вы верите в эту чушь, ваше величество?
– Ничуть, но жду пояснений, – отозвалась королева.
Она сидела с ногами в двойнике любимого кабинетного кресла и читала письма, накопившиеся за день. Отложила их и рассмотрела гостя, с головы до пят. Движением брови сообщила свое мнение о рубашке и заплатке – особенно. Указала на второе кресло.
– Я не один. Если позволите, я предпочел бы перенести разговор в кабинет, иначе придется сразу показать Виону секрет шкафа.
– Ноттэ, вы единственный нэрриха, озолотить коего я желаю при всякой встрече, – горячо заверила королева. – Меня донимает настоящая мигрень, я до сих пор не ведаю: что делать с двумя детьми ветра, состоящими в найме и желающими убить друг друга, перессориться с людьми, выказать удаль и в конце концов развязать войну? Словно мало мне барсанских донов, мечтающих хапнуть власть после соединения земель, наших и Бертрана. Словно мало мне патора, потребовавшего в точности то, что мы с вами обсуждали десять лет назад… И безумного эмира, купившего сабли пустынных дикарей и жаждущего вернуть долину Сантэрии.
– Вы ждете сочувствия?
– Мне не пристало, – усмехнулась королева. – Но вы, по счастью, не человек, к тому же нечеловечески порядочный, и я могу себе позволить жаловаться, не выбирая слов. Однако же вернемся к делам. Не помню случая, чтобы вы пришли сюда без личного интереса.
– Бумаги моего учителя, – согласился Ноттэ. – Я получил весточку от покойного, пусть и с заметным запозданием. Он желал передать записи вам, а точнее – правителям Эндэры, и надеялся, что его труд будет внимательно изучен и принят к сведению. Мне учитель адресовал лишь один лист с рассуждениями о природе вопросов.
– Его записи я читаю, и они весьма занятны. А ваш лист… копия вас устроит? – с долей сомнения уточнила королева. – Бертран немного погорячился, возвращая трактат патору. Мне повезло с мужем, что редкость для королей, он умен и не отравлен безрассудством. Но пока что позволяет себе порывы раздражения. Он узнал о вашей смерти и переиграл планы второпях.
– Копия меня устроит, – кивнул Ноттэ. – Почерк или запах старой бумаги – не то, чего я ищу, я не настолько сентиментален. Позвольте откланяться. Я приведу Виона в кабинет, это займет совсем немного времени.
– Охрана…
– Окна все так же не охраняются.
– Конечно, – королева улыбнулась, выбираясь из кресла и торопливо перехватывая лентой распущенные волосы.
– Позвольте сказать: вы удачно повзрослели, – не удержался Ноттэ, наблюдая за движениями Изабеллы. – Та девочка, какую я помню, могла и не стать красавицей, черты еще не угадывались… Если бы я был богат, как сто лет назад, я подарил бы вам сапфиры для украшения лба. Южный стиль вам к лицу, камень оттенял бы синеву взгляда.
– Вы бессовестно льстите, – нахмурилась королева.
– Я? Бог с вами, я ведь явился в залатанной рубахе и пыльных башмаках, оскорбляя своим видом дворец… Но Вион вам будет льстить, извольте не смущать его. Это столь же строгое условие, как и получение бумаг моего наставника.
– Вы желчный старик, натянувший личину юности, – рассмеялась королева. И добавила, когда Ноттэ уже прикрывал дверь: – вы знали мою прабабку?
– Не особенно близко.
– Говорят, я пошла в неё.
– Вас занимает природа наследственности? – предположил Ноттэ, возвращаясь в спальню. – Тема сложная… полагаю, некто неглупый попытался
