которые не представляют трудностей для восприятия обывателями.
При этом мы постоянно говорим о недопустимости пересмотра итогов Второй мировой войны. Россия законно и совершенно справедливо протестует против героизации военных преступников в ряде стран Восточной Европы. Ведь легионеры войск СС признаны Нюрнбергским трибуналом членами преступной организации, поэтому здесь нет никакой натяжки. В стране действует Комиссия по противодействию фальсификации истории. Мы авторитетно выступаем по этому вопросу на международной арене, в том числе с трибун ООН. Однако воз по большому счету и ныне там.
Мы столкнулись с каким-то очень интересным парадоксом. Прилагаются огромнейшие усилия, а в социуме царит весьма странное представление о Второй мировой войне. За последние годы документальных фильмов о генерале Власове снято в четыре раза больше, чем о маршалах Рокоссовском, Катукове и Коневе, вместе взятых.
Художественный кинематограф также не обходит вниманием тему Великой Отечественной войны. Но какие фильмы мы смотрим? «Сволочи», «Штрафбат», «Паршивые овцы» и еще с десяток подобных картин, которые, мягко говоря, далеки от истории Второй мировой войны.
Возьмем культовый сериал «Штрафбат». Медленно двигающийся в конце список штрафных соединений на фронте с 1942 по 1944 год действительно впечатляет. Но ведь на самом деле эти штрафбаты и штрафроты никогда не существовали одномоментно. Одни из них расформировывались, а другие создавались заново. И де-факто людей, воевавших в штрафбатах, было гораздо меньше. Не говоря уже о таком художественном преувеличении, как совместная борьба против фашистов офицеров и зэков в одном боевом подразделении.
После просмотра подобных фильмов можно подумать, что войну выиграли уголовники, пришедшие на помощь несчастным солдатам. И общество все это спокойно потребляет. В то же время нельзя сказать о какой-то массированной ответной реакции по данному поводу. Историки говорят: «Это чушь! Это вздор!» И на этом все заканчивается. А ведь, как правильно заметил В. Р. Мединский, у нас из каждого эпизода можно снять такую войну, что Спилберг рядом не стоял.
В среде диванных историков можно услышать изумительную теорию, которая сводится к тому, что наша армия – неважно, как она называлась: Российская императорская, русская, советская, Вооруженные силы Российской Федерации, – никогда не умела воевать. Мол, в 1905 году война проиграна, в 1914-м мы застряли в Мазурских болотах, а в 1942-м потерпели поражение во Ржеве. Военное командование всегда было сплошь бездарным. Да, склонность русского человека к самоуничижению не может не удручать.
В последние 20 лет в некоторых научных работах и особенно в средствах массовой информации с размахом фальсифицируется такое понятие, как «цена победы». Учет потерь Красной армии немыслим без их сравнения с потерями вермахта и его союзников. И это опровергает утверждение некоторых псевдоисториков о том, что СССР выиграл войну, понеся в шесть (или даже в семь!) раз больше жертв, чем проигравшая нацистская Германия.
Вокруг количества потерь Советского Союза годами не утихает полемика. Верной на сегодняшний день считается оценка, озвученная российским Министерством обороны, – 26,7 миллиона человек.
Откуда же берется утверждение, что потери Красной армии и вермахта составили шесть к одному? Ведь, по официальным немецким данным, только на Восточном фронте Германия (правда, с союзниками) потеряла 6 миллионов человек. И это без учета Западного фронта и боевых действий в Африке.
В. Р. Мединский предлагает посмотреть на цену, которую заплатила за войну Великобритания – вторая после СССР держава союзников, причем вступившая в войну на два года раньше. Эта цифра – 400 тысяч человек. Конечно, эти данные трудно сопоставить.
Обратим внимание на цифру 26,7 миллиона. Из них боевые потери Советской армии, по официальной статистике, 8,5 миллиона человек. Остальные погибшие – это жертвы геноцида. Ведь в той же Белоруссии в ходе карательных операций было сожжено, разрушено, уничтожено более половины существовавших населенных пунктов. В число 8,5 миллиона, оказывается, включены и 2,5 миллиона погибших и замученных в фашистских застенках. (Кстати, потери среди немцев в нашем плену были гораздо меньше – 10–15 %, что по меньшей мере говорит о более человечном отношении к пленным в СССР.) Итак, путем нехитрых подсчетов мы выясняем, что потери были приблизительно равны или по крайней мере сопоставимы.
Кстати, есть мнения авторитетных исследователей, что и эта цифра может быть завышенной. Например, говоря о методике подсчета общего количества погибших советских граждан во время Второй мировой войны, известный военный историк, главный научный сотрудник Института истории РАН В. Н. Земсков приводит доказательства того, что подсчет велся путем сопоставления материалов переписи населения 1939 и 1959 годов. Считалось, что до начала войны население СССР составляло 196,7 миллиона человек. На конец войны эта цифра уменьшилась до 170,5 миллиона. Далее следуют сложные статистические подсчеты с учетом довоенного уровня естественной смертности, выводятся итоговые данные. Но, как отмечает В. Н. Земсков, естественная смертность населения увеличивается во время военных действий как минимум в два раза. И потому первоначальные 16 миллионов погибших, о которых после окончания войны докладывали Сталину, представляются более адекватной оценкой людских потерь непосредственно в результате военных действий.
Однако отдельные «историки» идут еще дальше, называя просто невероятные цифры потерь СССР во Второй мировой войне. Речь идет о количестве жертв в 40 миллионов (включая неродившихся детей – безвозвратные потери). Конечно, аналогов такой статистики нигде в мире мы не найдем. Но она уже не вызывает удивления, когда мы слышим о фантастическом количестве уничтоженных советской властью в ходе репрессий – 60, 100 и даже 300 миллионов.
Все это звенья одной цепи. В этом же ряду находятся утверждения, что за генерала Власова сражалось от 1 до 2 миллионов человек. Но если применить корректные подсчеты, численность власовской армии составляла всего 50 тысяч – это лишь две дивизии. А так называемые хиви, добровольные помощники,
