Франции.
Еще Наполеон сказал, что «войну выигрывают большие батальоны». В отношении Первой мировой войны Е. Э. Месснер написал: «Войну выигрывают большие батареи». Это было всем понятно уже в 1914–1915 годах.
Но своих возможностей для создания больших батарей у Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) не было. В то время военно-промышленная база для технических родов войск РСФСР находилась в плачевном состоянии, ощущалась острая нехватка квалифицированных рабочих, которые могли бы производить и обслуживать военную технику. У нас не было самолетов, танков, тяжелого артиллерийского вооружения. Был недостаток и в подготовленных офицерах.
Такое положение дел сохранялось еще с начала Первой мировой войны и было обусловлено многими причинами. Прежде всего это отсутствие у Российской империи подготовленного мобилизационного плана по промышленности, отправка профессиональных рабочих на фронт, а затем их же мобилизация в РККА. Значительная часть так называемой рабочей аристократии пошла вверх по карьерной лестнице Коммунистической партии и стала номенклатурой. В общем, по оценкам многих историков, рабочий класс после Гражданской войны в России перестал существовать.
Кроме того, как известно, молодая советская республика находилась в кольце врагов, и мы занимались мировой революцией. Еще был нэп, но ресурсов на то, чтобы возродить промышленность, у советского правительства не оказалось.
Восстановление военно-промышленного потенциала могло идти постепенно с опорой на иностранную помощь, которая, как считает журналист и историк А. Байков, могла исходить из двух источников: либо от Германии, либо от Антанты. Антанта поставила условия менее приемлемые, чем Германия, и советское руководство начало договариваться с немцами.
Германия в обход Версальского договора тайно организовала выпуск запрещенного вооружения вначале в Италии и Португалии, а затем в СССР.
В недрах рейхсвера фон Сектом было организовано специальное подразделение – зондергруппа R с официальным названием «Ассоциация содействия предпринимательству», миссия которой впоследствии была открыта в Москве.
Советские политические деятели приезжали в Берлин для участия в секретных переговорах о налаживании военно-технического и экономического сотрудничества. Руководство вермахта, в свою очередь, посещало оборонные заводы и верфи Петрограда, которые советская сторона рассчитывала восстановить и модернизировать благодаря немецкому капиталу и специалистам.
После Гражданской войны работоспособным в нашей стране оставался лишь военно-промышленный треугольник Москва – Тула – Санкт-Петербург. Он и был задействован.
В 1921 году РСФСР посетила миссия по делам военнопленных, в состав которой были включены представители крупнейших германских концернов, производивших оружие в Первую мировую войну. Но поскольку состояние производственных площадок было катастрофическим, быстрых результатов ждать не приходилось.
Вместе с тем руководству подразделения R удалось договориться с промышленниками о том, что они предоставят России и свои технические силы, и нужное оборудование. В Германии был даже образован консорциум, в который вошли все крупнейшие банки страны, для финансирования будущих проектов. Первоначально в процесс были вовлечены фирмы Blohm und Voss (подводные лодки), Albatros Werke (самолеты) и Krupp (оружие).
Первой ласточкой стало размещение на заводах в Златоусте, Туле, а также в Петрограде крупных заказов по производству военной техники и боеприпасов немецкими предприятиями Junkers, Stolzenberg и Krupp. Впрочем, нельзя сказать, что сотрудничество между советским правительством и немецкими частными промышленниками шло гладко. Контракты расторгались, в том числе по причине нехватки финансов у германской стороны.
Самым же крупным и известным совместным проектом стало строительство авиазавода компанией Junkers в Филях. В соответствии с производственной программой завод должен был производить 300 самолетов в год, из которых 60 покупались бы советской стороной. На проектную мощность завод должен был выйти к январю 1925 года. Но реализация проекта сопровождалась рядом скандалов, и в результате все контракты с фирмой Junkers были расторгнуты. Свою роль в провале проекта сыграли и экономическая ситуация в СССР, и зачастую нечестное поведение немецких промышленников, которые преследовали чисто коммерческие цели.
Тем не менее можно утверждать, что немецкие мозги и немецкие деньги внесли значительный вклад в создание боевой мощи Красной армии в 1920-е годы.
Но Советский Союз, стремившийся иметь сильную и боеспособную армию, не мог позволить себе длительную зависимость собственной военной промышленности от иностранных разработок. Ставшие в начале 1930-х годов на ноги отечественные конструкторские бюро постепенно стали вытеснять немецкие образцы практически из всех отраслей военной промышленности. К 1937 году на вооружении Военно-воздушных сил не осталось ни одного германского самолета, а количество типов артиллеристских орудий, имевших германские корни, в массовом производстве исчислялось единицами.
Вообще, тема советско-германского военно-технического сотрудничества в 1930-е годы обросла таким количеством мифов, что ее вполне уже можно поставить в ряд с культовыми документами из серий об обмене опытом НКВД и гестапо в 1939 году, параде в Брест-Литовске, оперативном плане «Гроза» и пр.
И одной из центральных тем данного мифотворчества, безусловно, является секретная авиашкола в Липецке. Соглашение о ее создании было подписано в Москве 15 апреля 1925 года. Первый же вопрос, волнующий умы наших современников, – обучение в этой школе будущего командующего
