успокоить, вдохновить и вдруг сказал, в сущности, глупость, но именно эта глупость его не то что успокоила, но развеселила и утешила.
Я сказал ему: «Ну пойми, мы же с тобой нормальные люди, мы должны понимать, что если разобраться и посмотреть объективно, что такое нефть? Нефть – это очень неприятная, тёмная, густая жидкость. Люди просто не хотят её покупать».
У меня хорошее настроение. Я закончил пьесу! Пьеса называется «Весы». Меня даже радует, что название «Весы» чем-то напоминает название великого романа Фёдора Михайловича «Бесы». Но моя пьеса – полный антипод этого романа. Она, во-первых, довольно короткая, во-вторых, весьма нежная.
Не буду скромничать, не в том настроении… Я очень доволен тем, как она получилась. Теперь надо заняться её судьбой: либо отдать её в хорошие руки, либо поставить самому.
Первого февраля в Калининграде сыграю первый в наступившем году спектакль. Очень! ужасно! нестерпимо! соскучился по сцене. Соскучился по спектаклю, с которым я так интересно прожил свой прошлый сценический год.
Порадовала афиша в Калининграде. Не только мне, но и всем, кто мимо шёл или проезжал, она поднимала настроение. Спасибо родным землякам. Весёлые люди.
Сегодня для меня волнительное событие! Не скрою, с трепетом и тревогой, но всё же и с подлинной радостью предоставляю вашему вниманию рассказ… Это, без всяких сомнений, художественное и литературное произведение. Не сочинение по заданию, не какой-то графоманский порыв, а живая и очень нежная литература. Этот рассказ написал не я. Его два года назад написала моя старшая дочь Наташа… Не знаю, почему у неё возник такой замысел и какая в ней зрела причина, чтобы его написать, но она это сделала. Хотя до конца работу не довела.
Не знаю, почему она самостоятельно не завершила работу над рассказом. Возможно, запуталась. Может быть, поняла, что шлифовка уже сделанного материала – дело скучное, но при этом кропотливое и долгое. Может быть, ей просто по-юношески наскучило это занятие.
Рассказ в незавершённом виде пролежал довольно долго. А жизнь, когда тебе восемнадцать-девятнадцать лет, идёт стремительно. И если мне кажется, что Наташа написала рассказ недавно, то ей кажется, что она его писала в какие-то незапамятные времена.
Я побуждал её к завершению работы, потому что, если честно, в восторге от этого маленького литературного произведения. Я просил её, уговаривал, даже требовал. В итоге сел сам и как можно более нежно и бережно осуществил редакцию рассказа, привёл в то состояние, что его можно опубликовать.
Почему сегодня? Тому есть внятная причина.
Рассказ называется «Девочка со спичками». Наташа намеренно использовала название известного святочного рассказа Андерсена. Это она сделала очень остроумно. Я бы лично запретил многие рассказы и сказки Андерсена для прочтения детям, «Девочку со спичками» в первую очередь. От этого рассказа рыдают и родители и дети. Вот Наташа и поселила в свой рассказ тревогу самим названием.
Главная героиня рассказа – девочка, которой пять лет и которой через две недели должно исполниться шесть.
А у нас по дому ходит человек, которому совсем скоро, девятого февраля, тоже исполнится шесть. Это Маша, младшая сестра Наташи. То есть именно сейчас героиня рассказа и живая родная сестра для Наташи встретились… Это удивительно! Это чудесно!
Рассказ мне самому очень нравится. В нём есть то, чего я точно не умею и не пробовал. А также есть яркие и невероятно точные наблюдения, которые я в другой литературе не встречал, как бы громко это ни звучало. В этом небольшом литературном произведении есть пронзительная точность и подробная память детского восприятия мира, детского видения жизни и, главное, детское ощущение движения времени.
Чего в этом рассказе нет совсем – в нём нет претензии на что-то большее. Это написал человек, который не претендует на литературное признание. Рассказ написан по таинственным причинам, человеком, который почувствовал необходимость зафиксировать в художественном виде точность воспоминаний, которая вот-вот может улетучиться… Улетучиться безвозвратно.
Если у вас будет желание и настроение, прочтите этот рассказ. Его написала Наташа Гришковец в свои восемнадцать лет.
«Если червяка разрезать пополам, его голова уползёт, закопается, и у неё отрастёт хвостик, а его хвостик превратится в голову, тоже уползёт, и у него вырастет свой хвостик», – рассказывала Катя своей будущей дочке. Было сыро уже пару дней, поэтому никого, кроме Кати, её дочки и червяков во дворе не было. «Червяки очень хорошие, они едят мусор и какают землёй. Ничего смешного, юная леди! – Она погрозила дочке палочкой. Кате это понравилось, и она погрозила ей ещё пару раз. – Червяки, о червяки!»
Она совсем забыла, что на неё смотрит дочь, и пошла махать своей палочкой, проговаривая злые заклинания: «Червяки, такие длинные червяки, такие грязные червяки, такие розовые червяки!» Тут она усомнилась, что они розовые. Она решила, что ещё не знает такого цвета, как червяки. Слов для червяков стало не хватать.
Катя замедлила шаг. Это в мультфильмах червяки были какие-то розовые, и когда она их рисовала. Бывали ещё зелёные червяки, и они высовывались из яблока, улыбались, но таких она точно никогда не видела. Она знала, что в мультфильмах рисуют животных и червяков не такими, какие они на самом деле. Еще она слышала, как Вася говорил, что видел большого червяка с глазами и зубами. Васе она, конечно, не поверила. Но было приятно думать и бояться: «Зубастые червяки, чтобы лучше тебя съесть, они не кусают, они откусывают, они… червяки, они…»
Тут Катя обнаружила себя в луже. Не то чтобы она совсем туда не хотела, но по лужам ходить было нельзя, и для тех, кто мог случайно видеть её, Катя
