одновременно этот черный прямоугольник мистическим образом притягивал ее.
Сторож что-то жевал, его чавканье отражалось эхом от заплесневелых стен башни.
— Большинство пленников умирают там, внизу. От укусов крыс, от голода, или просто убивают друг друга.
— Но разве тюремное наказание не заканчивается через пару недель или месяцев?
Сторож задумчиво кивнул.
— Ну, говорите же! Я дочка дожа, вы должны повиноваться мне.
— Да ладно, девочка! — фыркнул он. — Дочка дожа! Не будь ты ею, я бы тебя давно уже прогнал.
«Или сделал что-то похуже», — подумалось Мательде.
— Говорите, — надавила она, — или я попрошу своего отца уволить вас с этой должности.
Жевательные движения челюстей наконец прекратились, в маленьких глазках появился блеск.
— Пленники слабеют день ото дня. Понимаешь ли ты, дитя? Когда срок наказания истекает, я опускаю канат вниз, чтобы узник мог по нему подняться. Но у большинства на это уже не хватает сил!
От этого кошмара Мательда изменилась в лице.
— И вы не помогаете этим бедным душам?
Он покачал головой.
— Я ведь уже сказал, вниз не спускаюсь. Слишком опасно. Пленники разорвали бы меня и съели.
Она подошла на шаг ближе к яме:
— Сколько людей сейчас там, внизу?
— Двое, — ответил сторож. — Фортунато, старый игрок на лютне, а заодно и карманный вор. Когда-нибудь это должно было с ним случиться. И какой-то молодой крепкий парень. Со странным именем.
Это мог быть только Бьор. Мательда приблизилась к яме еще на пару шагов. Та, казалось, до краев была наполнена тьмой и ужасом.
— Опустите канат вниз, чтобы молодой пленник мог подняться наверх, — сказала она умоляюще.
Сторож горько рассмеялся:
— И чтобы дож приказал бросить в яму меня самого? Ну уж нет! Даже за мешок, набитый золотом! Это так же верно, как то, что меня зовут Орсо.
Услышав такое, Мательда всерьез задумалась, не воспользоваться ли ей самой этим канатом. Однако страж, конечно, не позволит ей сделать это, он просто отберет у нее эту «лестницу». Значит, придется искать иной путь. Даже если она не сможет вызволить Бьора, ей нужно хотя бы поговорить с ним. Ведь его знания в области кораблестроения могли оказаться жизненно важными для всего Риво Альто!
— Тогда спустите меня вниз!
Неужели это действительно были ее слова?
— Ну конечно! Страж башни бросает дочку дожа в яму… За это я получу большущее повышение — отправлюсь прямо на виселицу.
— Я никогда никому ничего не расскажу. И я обещаю вам награду! — Слова из Мательды вырывались сами собой.
Сторож удивленно уставился на нее.
— Какую награду? — робко спросил он.
— Деньги, если хотите. Целый византийский золотой солидус. Целый!
Мательда нервно теребила свои пальцы: неужели она действительно была готова заплатить за то, чтобы спуститься в ад?
— Деньги это хорошо, — наморщил лоб стражник. Его взгляд был прикован к своим сандалиям на ремнях, из них выглядывала солома, которой набивали обувь зимой. — Но какая мне от них польза, если меня арестуют? Этими деньгами я разве что мог бы подкупить палача, чтобы тот обеспечил мне быструю смерть.
Мательда молча ждала. Человек его положения не мог отказаться от золотого солидуса.
— Ведь эти деньги могут пригодиться вашей семье, — принялась она уговаривать сторожа. — Пожалуйста! Мне нужно поговорить с пленником.
— Нет у меня семьи, — резко ответил Орсо.
Мательда вздохнула, ее попытка закончилась провалом. Теперь уж точно сторож ей не поможет.
— Но я хотел бы иметь семью, — произнес он не очень членораздельно, жуя свою бороду.
— Что вы сказали? — Мательда нагнулась к нему.
— Для такого, как я, это непросто. Женщины в этом городе избегают моего общества. Все из-за этой… работы, — пролепетал Орсо.
— А у вас есть на примете подходящая женщина? — спросила Мательда.
— Ее зовут Бегга. Красивая женщина, я бы хотел быть с ней!
Неужели этот неотесанный мужлан вдруг покраснел?
