— Во что он был одет?
— В старые потёртые джинсы и бледно — розовую сорочку.
— Понятно.
Внезапно музыка по радио прервалась, и ведущая проинформировала о совершенном убийстве. Она описала приметы преступника, сообщила его имя и фамилию, а также произнесла уже известную мне фразу: «Главный свидетель, который видел убийцу и разговаривал с ним, подключился к его розыску. Теперь найти преступника, дело нескольких дней».
Я понял, что часовой механизм запущенный Руфиной Аркадьевной начал свой смертельный отсчёт.
Вскоре мы подъехали к моему дому. Я поставил машину в гараж. Перенёс вещи Елены в дом. Показал её комнату. Приготовил ужин, который состоял из обычного омлета с ветчиной и чаем. За столом мы перебросились нескольким незначительными фразами, разговор не клеился. После ужина мы разбрелись по своим углам.
Вообще присутствие чужого человека, хотя эта была красивая дама, меня отнюдь не радовала. Я был старый холостяк, привык к одиночеству и дорожил свободой. А теперь я должен делить жизненное пространство с какой — то неизвестной, но красивой женщиной.
Лёжа в кровати, я размышлял и перебирал в памяти все события происходившие со мной за прошедший день. Я искренне сожалел, что позволил втянуть себя в сомнительную и рискованную аферу. Я думал о Руфине Аркадьевне. В считанные минуты она навешала мне лапшу на уши, а я как наивный глупец не заметил, как оказался втянутым в опасное мероприятие. И теперь, словно подсадная утка буду крякать на всеобщее обозрение, пока меткий охотник не всадит в меня пулю, как уже всадил в Инессу и, наверное, в Бориса.
Роль Елены Орлик в качестве телохранителя казалась мне весьма сомнительной. Умеет ли она вообще стрелять? Даже если умеет, а что толку. Если она и начнёт стрелять, только в том случае, когда я буду уже лежать на асфальте кверху брюхом с простреленным черепом. Роль подсадной утки мне казалась унизительной и смешной, и я решил для себя, что завтра же откажусь от этого сомнительного мероприятия.
Я подумал, а почему оперативные службы полиции не проводят подобную операцию, ведь такие мероприятия только в их компетенции. Там наверняка на этот счёт есть чёткие инструкции. Есть команда подготовленных спецов.
Я ещё долго мучился в раздумьях, критикуя себя непристойными словами, пока окончательно утомился и уснул.
Ночью я неожиданно проснулся. Что — то неведомое меня разбудило. Я лежал с закрытыми глазами и почувствовал лёгкое колыхание воздуха от сквозняка. Я приоткрыл глаза. Сквозь шторы пробивался лунный свет. И лишь когда на кровать упала тень, я окончательно понял, что в комнате кто — то есть. Я был ошеломлен, резко подскочил и поднял глаза, чувствуя, как у меня сжимаются мышцы живота. В сумраке передо мной возник мрачный силуэт худощавого парня. Недобрый огонёк сверкнул в его тёмных глазах. Его чёрствое лицо стало буравить меня своими горящими от злобы глазами. Чем — то знакомым повеяло от него. Я вдруг вспомнил абрека.
— Мурат Мурзаев, — выдавил я. — Что тебе нужно?
— Узнал меня, шакал, — злобно прорычал он.
— Какой же я тебе шакал?
— Молчи. Самый настоящий шакал. Отобрал у меня девчонку. Притащил меня как барана к её отцу, чтобы тот сдал легавым.
Я скривил гримасу недовольства. — Зачем ты его зарезал?
— А что мне оставалось делать? Но не лезть же в клетку.
За его спиной я уловил движение и понял, что он не один.
— Но если я шакал, то ты как шайтан врываешься среди ночи в мой дом.
— Больно ты умный!
— Именно. Выходит, мы соответствуем друг другу, верно шайтан? Зачем пришёл?
Медленно он расстегнул ремень и взмахнул им.
— Хочешь получить вот этим по своей поганой роже, шакал? — спросил он.
Я отскочил в сторону и схватил с тумбочки выездной хлыст.
Мы молча глядели друг на друга, потом он всё так же медленно застегнул пояс, а я под стать ему неторопливо отложил в сторону хлыст. Казалось, мы оба вернулись в исходную позицию.
— Не лезь в чужие дела и не нужно искать приключений на задницу, — сказал он. — Занимайся скачками. У тебя это получается хорошо.
Он бросил на стол пакет с чем — то увесистым. — Мы не любим типов, которые общаются с легавыми. Не ходи к ним.
Наступила короткая пауза. Его тяжёлый взгляд вызывал тревогу.
— И ещё, шакал, — сказал он. — Не забудь вернуть то, что тебе не принадлежит.
— О чём это ты?
— Я всё сказал, — злобно буркнул он и бросил на стол визитку. — Позвонишь по этому номеру. И не надо меня искать, иначе тебе будет очень
