Я думаю, мы с вами договоримся. И вы скажете, где его искать? Я хочу сам во всём разобраться.
— Он оставил меня без денег, негодяй, — с горечью вымолвила она.
— Я могу заплатить за информацию.
— Сколько? — глаза женщины загорелись.
— Всё зависит от сведений. Предельная ставка — пять тысяч рублей.
Женщина язвительно усмехнулась.
— Двести тысяч рублей, — сказала она.
Я понял, что она умела торговаться. И решил позволить ей получить эти деньги, ведь, по сути, она заглотила наживку. Теперь мне оставалось аккуратно вытянуть из неё всю необходимую информацию.
— Вы получите эту сумму, если сообщите что — нибудь ценное.
— Можешь не беспокоиться. У меня есть что рассказать. Они думают, что я ничего не знаю, однако они ошибаются. Я выдам их, если ты заплатишь достаточно, чтобы мне можно было начать своё дело.
— Кого именно выдадите?
— Мурата, Эдика… и Руслана, которого ты отлупил.
— Этого рыжего парня зовут Руслан?
— Да. Руслан Алдохин.
Я вытащил бумажник, но там было пятьдесят тысяч. Я достал деньги и показал ей.
— Может быть, остановимся на пятидесяти тысячах.
Женщина выхватила деньги. — Ещё сто пятьдесят тысяч, и расскажу вам всё.
Я подумал, что она настоящая торговка, не уступит ни рубля.
— Намекните, что вам известно, — изрёк я.
Женщина была в нерешительности.
— Ладно. Я скажу кое — что, — вымолвила она. — Остальное узнаешь, когда принесёшь недостающую сумму. Эдик, Мурат и ещё люди, о которых я расскажу тебе позже, организовали самый крупный синдикат по торговле героином. Они снабжают тысячи наркоманов в центральном регионе. У них налажена система перевозки наркотиков, о которой ты даже не можешь представить. Ну как, подходит тебе это?
— Вы уверены насчёт Эдика? — спросил я. — Как к этому делу относится его мама — Фаина Ильинична?
Женщина криво усмехнулась.
— Она в курсе всех его дел. Я слышала их разговор. Считая меня дурой, они не слишком стеснялись моего присутствия. Если бы они обходились со мной иначе, я бы их не выдала. Мне известно многое. Например, я знаю, где они хранят часть товара. За сто пятьдесят тысяч я сообщу тебе и это.
— Я согласен. Внизу у меня машина. Поедем в банк, я вам заплачу, а потом вы сможете спокойно всё рассказать. Поехали!..
— Я не знаю, что от тебя ожидать. Будет лучше, если я останусь в своей квартире.
— А если я вызову полицию? Я уверен, что им вы расскажете всё и без денег.
Я увидел, как лицо её переменилось, приняв злобный вид.
— Им — то я точно ничего не скажу.
— Лучше бы вам поехать со мной, ведь вы много знаете. А эти люди могут с вами сделать всё что угодно.
— Я сама позабочусь о себе. Скорее поезжайте и привезите деньги, а то я могу и передумать.
Мне стало понятно, что дальнейший разговор был бесполезен.
— Закройте за мной дверь и никого не впускайте. Я вернусь через полчаса. Когда я позвоню три длинных и два коротких, вы откроете дверь.
— Хорошо. Я буду тебя ждать.
Я вышел из квартиры и направился к своей машине.
Я съездил в банк, снял деньги с карточки и вернулся обратно. Это заняло не больше получаса. Я позвонил в дверь Раисы Ребровой по условленному сигналу, но дверь она не открывала. «Может быть, она вышла зачем — нибудь», — подумал я. «Далеко уйти она не могла». Меня кольнуло неприятное предчувствие. Дверь была хлипкая, и я толкнул её, но она была заперта на замок. Я вынул из кармана перочинный нож и, просунув лезвие в щель, попытался отодвинуть язычок замка. Мне это удалось, замок был закрыт на один оборот.
Я вошёл в квартиру и в зальной комнате обнаружил Раису. Она лежала на полу, закрыв лицо руками, от кого — то защищаясь. На голове у неё была открытая кровоточащая рана от удара тяжёлым острым предметом. Я внимательно осмотрел комнаты и в ванной обнаружил топор. Убийца промыл руки и топор, который валялся тут же — мокрый, но с остатками крови.
Я быстро вышел из квартиры. Я не хотел вновь попадаться на глаза полковника Стеблина, когда он сюда приедет, ибо он наверняка использует в
