свою пользу факт моего присутствия на этом месте преступления, учитывая, что я уже засветился на месте происшествия прежних двух убийств. Я понимал, что встреча с ним для меня может плохо закончиться.
Я сел в машину и уехал подальше от этого места. На глаза мне попался таксофон, и я, изменив голос, позвонил дежурному полиции и сообщил о преступлении совершённом в квартире Раисы Ребровой.
Я хотел позвонить Кирюхину и сообщить кое — какие детали, которые мне стали известны в последнее время, но не стал этого делать, решив сам довести дело до конца и наказать преступников. Я считал, что наказание для них должно быть адекватным содеянному преступлению. Убийцу необходимо линчевать, как это делали в Штатах до середины прошлого века. Но я себя поймал на мысли, что тогда я встану в один ряд с преступниками, а мы всё — таки живём в государстве и каждое преступление должно расследоваться по закону. Да вот только жаль, что законы у нас не надлежащим образом соблюдаются теми, которым власть доверила и облачила в соответствующий процессуальный статус. Миром правят деньги, и они конечно не обошли некоторых из тех людей, которые стоят на страже закона. Наверное, поэтому у меня иногда возникают такие крамольные мысли.
По дороге я связался по телефону с Вадимом, и он сообщил, что находится возле кафе на улице Горького и дожидается, когда Мурат выйдет оттуда. Он просил меня присоединиться к нему.
Через пятнадцать минут я уже общался с ним в салоне его автомобиля. Но прежде я припарковал свою машину на ближайшей автостоянке.
— Я только что был в кафе, — сказал Вадим. — Мурзаев там встретился с кривоногим парнем азиатской внешности. Я успел их сфотографировать, — продолжил он и, сделав манипуляции на смартфоне, показал мне фотоснимок.
Я взглянул на фото и узнал в нём знакомое лицо.
— Так это карлик! — Не сдержавшись от удивления, выпалил я.
Вадим в недоумении посмотрел на меня. — Какой карлик?
— Профессиональный жокей, Заур Абдулин, — пояснил я.
— Это уже любопытно, — изрёк он. — Значит, мы выходим на ближайшее окружение твоей профессиональной деятельности.
— Интересно, что их может связывать? — спросил я.
— Вероятно, у Мурзаева круг интересов разнообразен, — высказал предположение Вадим.
Тут я вспомнил, что Мурзаев при разговоре со мной прекрасно осознавал, с кем он общается.
— Да, — согласился я. — Скорее всего он любитель конного спорта. Именно это их связывает.
— Вполне возможно.
В это время из кафе вышел Мурзаев и торопливо направился к чёрному внедорожнику, припаркованному напротив кафе. Через минуту он вырулил на проезжую часть дороги, где слился с потоком автомобилей. Мы двинулись следом.
— Посмотрим, куда этот тип поехал, — произнёс Вадим, выворачивая руль и увеличивая скорость.
Мы проехали мост через Оку. На светофоре повернули налево. И увидели как чёрный внедорожник, увеличивая скорость, устремился на север по улице Московской.
— Наверное, на микрорайон едет, — сказал Вадим.
— Посмотрим.
Мы без осложнений доехали до поворота на микрорайон, но чёрный внедорожник не стал сворачивать, а поехал прямо.
— Мурат, направляется в сторону Мценска. Нам придётся ехать, — сказал Вадим. — Если нам повезёт, то мы многое сможем узнать.
Я горел желанием разобраться с запутанным делом и найти убийцу Бориса Савина и Инессы Зеленской. Сегодня день был многообещающий. Правда челюсть саднила, и голова болела, но да ничего, до свадьбы заживёт.
Глава 12
Путь до Мценска занял около часа и всё это время мы не упускали из виду чёрный внедорожник. Немного пропетляв по улицам небольшого города, внедорожник, наконец, свернул к частному сектору и подъехал к внушительному особняку из жёлтого кирпича с красной крышей. Мы свернули на параллельную улицу, проехали её до конца и, минуя заросли лиственных деревьев, остановились возле реки. День шёл к завершению. Начинало смеркаться. Мы вышли из машины.
— Что будем делать? — спросил Вадим.
— Я считаю тебе надо остаться в машине, — предложил я.
— Мне не хочется быть сторонним наблюдателем, — сказал он. — Я человек действия, поэтому пройду вдоль реки и понаблюдаю за домом. Может быть, увижу знакомые лица.
