– Да, это потому, что у нас в городе уродов не терпят.
– Сам ты урод. У вас в городе одни барыги и «гопники», мне об этом ещё в тюрьме рассказывали.
– Тебе в Питере расскажут. Вот я помню, когда у вас в центре гулял – обратился к одному прохожему: «Подскажите, – говорю, как к такому-то памятнику пройти». А он мне столько информации выдал: и в каком году он построен, и какой дорогой к нему лучше идти, чтобы ещё одну достопримечательность увидеть. А я стою и думаю: «Мне бы только до угла дойти, а там всё равно забуду, у другого прохожего спрошу». И в Волгограде жить можно, если знать какие места лучше стороной обходить. А вообще, люди у нас хорошие, нам просто с руководителями не везёт. Что ни мэр – так жулик, другой его заменит – ещё больше воровать начинает. Я читал, что когда Степан Разин со своим войском наш город взял, то по просьбе горожан местного воеводу, мэра по- нашему, на кол посадили. Сколько времени прошло, а ничего не меняется. И хватит нам зубы заговаривать, отвечай, за что срок мотал!
– За кражу, но я не крал! Мужики с работы попросили на машине вещи перевезти, и, как назло, меня на посту гаишники остановили. Вещи краденые оказались, ну, а мне на суде не поверили – три года дали.
– А знаешь, Угрюмый, почему тебя на посту остановили?
– Почему?
– Потому, что у тебя морда не Питерская! – все рассмеялись, кроме Угрюмого.
– Угрюмый, а ты на зоне, услугами петухов пользовался?
– Ну, а что скрывать, было пару раз.
– И как, понравилось?
– Да ничего особенного, с женой лучше.
– А чем ты им платил? Чаем или сигаретами?
– Ничем.
– Подожди, если за такие услуги не платить, то это беспредел, ты что силой их брал? – продолжал я.
– Никого я силой не брал, прибалтывать нужно уметь.
– Да кого же ты можешь приболтать, чего ты опять петляешь?
– Ну, не я прибалтывал, а пацаны, семейники мои, они приболтали и предложили мне на халяву.
– У вас что там в семье опущенные были? – поднявшись с кровати, спросил Куба.
Все ребята стали смеяться, и положение Угрюмого становилось всё более шатким.
– Вова, а ты из какого города? – пытаясь, перевести внимание от себя, спросил Угрюмый, у парня который утром поселился у нас.
– С Владивостока, – ответил тот.
– Да ладно, – это ж сколько ты за билет отвалил? – спросил я.
– Всё: включая билет на самолёт, снаряжение, и питание, пока я в Ростове три дня жил, вышло мне в пятьдесят тысяч рублей.
– А ты Вова, служил? – спросил его Док.
– Да, на северном Кавказе, командиром «БТРа» был.
– А, ну тогда тебя сразу в группу возьмут,– влез в разговор Угрюмый.
– В какую группу? – спросил его я.
– Мне Бродяга сказал, что сегодня после обеда приедут представители отрядов, людей отбирать.
– Так что же ты, «урка», всё это время молчал? Беги к Бродяге и узнай, из какого отделения первыми будут отбирать – прокричал я.
Угрюмый не сказав ни слова, направился к выходу, похоже, он был и сам рад покинуть нашу компанию.
– Нет, вы поглядите на него, что-то он явно про своё прошлое недоговаривает, – обратился я ко всем.
Внезапно, с койки встал Куба и, сделав серьёзное лицо сказал:
– Пацаны, он дырявый! А то, что мы с ним в одной комнате жили… об этом нам лучше помалкивать. А то если кто-нибудь из нас на пересылке окажется, к нему могут возникнуть вопросы.
После этих слов, всегда молчавшего Кубы, каждое слово, которого было на вес золота, все задумались.
– Док, гнал бы ты его отсюда, – обратился к нему я.
– Да не могу я его выгнать! На наше отделение выделено две комнаты. В соседней комнате свободных коек нет, не будем же мы его вместе с кроватью переселять…
– Ну, тогда пусть занимается своими прямыми обязанностями, – предложил я.
– Это какими? – спросил Док.
– Уборкой!
– Ну, я не возражаю.
Спустя полчаса дневальный подал команду строиться, но мы продолжали лежать на своих койках, ожидая особого приглашения. Минут через пять к нам
