— Не вы ли как-то сказали, что в морском змее нет ничего невероятного? — парировал Сомерс.
— Но это совсем другое дело — совершенно другое! — оживленно вскричал профессор, сев на любимого конька. — На земле некогда водились чудовищные звери, гигантские создания, плотоядные и травоядные. Это доказывают их кости, которые мы находим по всему миру. В море также могли водиться и могут до сих пор жить гигантские чудовища; беда в том, что мы не можем спуститься на дно моря, чтобы это подтвердить. Условия жизни на суше и в море разнятся. Кости наземных животных сохранились под слоями песка, глины, камня или вулканического пепла. Но вода — иное дело. Океаны не хоронят своих обитателей, останки морских змеев и чудовищ не найти в воде. По моему мнению, все свидетельства говорят в пользу того, что они существуют и поныне.
— Пойду-ка я спать, — сонно пробормотал Сомерс и вскоре забыл и о чудовищах, и обо всем прочем. Профессор подбросил веток в костер и последовал его примеру.
На следующее утро отряд приготовился продолжать путь. Путешественники решили было держаться берега речки, на которой стоял лагерь, но сразу же столкнулись с непредвиденными затруднениями. Большинство носильщиков старого вождя отказались тронуться с места, уверяя, что эта дорога ведет прямиком в «Долину смерти», откуда еще никто не возвращался. Подобно дружелюбному вождю и почти в тех же словах, они описывали какое-то отталкивающее, яростное, прожорливое существо, чудовище размером с дом, чье логово находилось где-то в долине, прямо там, куда несла свои воды река.
Англичане заспорили, указывая на свои чудесные ружья; Сомерс красноречиво ссылался на двухунцевый дульнозарядник, с помощью которого накануне, к восторгу туземцев, уложил канну с расстояния в 800 ярдов — но все было напрасно. Лишь четверо согласились идти в долину вместе с нашими спортсменами; было решено, что остальные обогнут окружавшие долину холмы и встретят англичан там, где река вытекает из этого обиталища ужаса и жутких тварей.
В последний момент один из негров передумал, и маленькая кавалькада, сопровождавшая путешественников, сократилась до трех человек. Они двинулись гуськом — впереди проводник, за ним два оксфордских джентльмена, а позади два носильщика с одеялами и походной кухней. Несколько миль дорога шла вдоль реки, по голой, лишенной деревьев и поросшей чахлой травой местности; затем отряд приблизился к узкому ущелью между двумя холмами. Через некоторое время ущелье внезапно расширилось, и удобная дорога закончилась. Речка, вдоль плавных излучин которой они шли, низвергалась здесь со скал сверкающим каскадом и падала в расстилавшуюся внизу широкую долину. Предстоял трудный и опасный спуск с крутого утеса.
Но вид, открывшийся глазам путешественников, был по-истине чудесным. Долина тонула в великолепии тропической растительности. Тут и там виднелись зеленые травянистые саванны; посреди их текла река, а вокруг этих природных лугов и до самых скалистых утесов, обрамлявших пейзаж, темнели первобытные леса с такой плотной и густой листвой на деревьях, что солнечные лучи не в силах были проникнуть в их чащи. В голубеющей дали вырисовывалось обширное озеро, дымившееся от полуденного зноя; оно раскинулось на самой границе поля зрения, указывая, что там или где-то поблизости река вытекала из долины.
Путешественники стали медленно спускаться с утеса. Босые туземцы уверенно ставили ноги на камни, но обутым в походные ботинки европейцам приходилось вести себя с большой осторожностью: иначе легко было поскользнуться и покатиться вниз по гладкому склону, где зацепиться оказалось бы не за что.
В конце концов они достигли дна и, усталые после спуска и дневного перехода, поставили свою маленькую палатку на полянке у подножия утеса. Сомерс вскипятил чайник и начал готовить ужин, а Гриффит, вооружившись ружьем, отправился на разведку. Он вернулся и сообщил, что в долине, очевидно, водится какое-то крупное животное: отпечатки его ног напоминали следы слона, а на дне протока и вдоль берегов, параллельно реке, видны были вытоптанные животным тропки.
— В сумерках я не мог различить следы на дне, но если здесь бродит слон-отшельник, он скорее всего устроил засаду у воды и убивает всякого, кто приближается к реке. Это может объяснить истории о чудовищах.
В ту ночь в лагерный костер положили большие поленья; люди легли спать ногами к огню. Ночь прошла спокойно. Все было тихо, не считая криков какого-то животного далеко в лесу и журчания небольшого водопада.
Ближе к утру один из негров потянулся и привстал, собираясь подбросить дров в костер, как вдруг его схватило и потащило в лес какое-то дикое животное.
Негр отчаянно звал на помощь, разбудив весь лагерь.
