Сериков вопросительно посмотрел в глаза Волину.
— Думаю любовь к спорту, — пожал плечами Волин.
— Спорт, — само собой разумеется, но главное их объединение, — это кровный и родственный альянс. В этом дворе живут семьи, в основном как — то повязаны родственными узами и трудятся они в системе Министерства речного флота. Что они подумают об Иване, если он сбежит из города?
— Ну почему сбежит, ему будет оказана честь, играть в престижной команде, — перебил его Волин.
— Иван, однажды заявил, — продолжил Сериков, — что ему хоть пускай «Ливерпуль» или «Реал» предлагают, он никогда свой родной город и двор не покинет. Вы поняли, что двор — это одна большая мега — семья!
Глаза гостя из Куйбышева моментально потухли:
— Вы Виталий Семёнович меня с первых минут огорошили, — расстроено сказал Волин. — Я уже веру потерял в успех нашего предстоящего с ним разговора. Сейчас я думаю, а надо ли с ним встречаться или идти сразу на поезд?
— Для очистки совести, можете с ним поговорить, — сказал тренер. — Найти его проще простого, — начал объяснять Сериков адрес Беды, — дом номер шесть, квартира тридцать, второй этаж, он сегодня дома. Три часа назад был здесь на тренировке.
И сегодня утром он жену встретил с поезда. Успехов вам и не думайте, что, я воспрепятствую его переходу. Для меня почётно будет, если мои воспитанники начнут играть в разных командах страны. Кстати, как там наш Савельев? — спросил он.
Волин задумался и сморщил лицо, будто его прострелило:
— Что я могу о нём сказать. Не дозрел он ещё, до вышки. Играл в дубле с завышенной самооценкой о себе. Апломбу много, а продуктивной игры нет. Боюсь, что нам придётся с ним расстаться в ближайшем будущем, если он не пересмотрит своё отношение к спорту. Мы его отправим служить в армию. Сейчас он находится в больнице. Два дня назад, скорая помощь подобрала его на улице пьяного, с тяжёлой травмой головы и вывернутыми карманами.
— Что с ним произошло? — встревожился Сериков.
— Вы только родителям ничего не говорите? — попросил Волин Серикова. — У него всё обойдётся. Он пока в коме лежит, но врачи обещают вывести его из этого состояния в ближайшие дни. Все предпосылки к этому есть. А транспортная милиция занимается поиском преступников.
— Да, неприятный случай, — сжав рукой подбородок, произнёс Виталий Семёнович. — Он же у нас практически спиртного в рот не брал. Как — же это он осмелился нарушить спортивную форму?
— Видите ли, он недавно в конце той недели был здесь и встречался с Бедой по моей просьбе. Когда он возвратился, у меня состоялся с ним неприятный разговор. Савельев захотел за дорогую золотую вещь купить себе место в команде. Я его отругал и выгнал из кабинета. В этот день его и нашли у вокзала. Очевидно, его просто, напросто ограбили, потому, что часов этих у него не обнаружили.
— Вы говорите часов? — спросил Сериков.
— Да, массивные карманные часы, изготовленные из золота с непонятным вензелем на крышке, — описал примерную характеристику часов Волин. — Я не сведущий в таких вещах, но мне кажется, что это работа умельца прошлого века.
Сериков взметнул свои брови к верху. По его лицу пробежала ниточка взволнованности и он, встав со стула, приблизился к Волину:
— Геннадий Фёдорович у меня к вам просьба будет, — обратился тренер к Волину, — поинтересуйтесь, пожалуйста, у Ивана Беды, давал он свои часы Савельеву или нет? Я знаю, похожий раритет имелся у Ивана и знаю, что Лёня Савельев недавно ночевал у него в квартире. Не хотелось — бы думать плохое, но парень зациклился на высшей лиге и есть вероятность, что эти часы Ивана Беды. Мне известно ему на свадьбе, старинные часы дарили, но сам в глаза их не видал. А вот как они попали к Савельеву, сей ответ вы, и узнаете у Ивана, — сказал Сериков.
Волин вышел из спортзала и обратил внимание, что стадион переполнен детьми школьного возраста. В хоккейной коробке играла команда юношей, а на большом катке тренировались и конькобежцы и фигуристы. Он вышел с территории стадиона, где проходила широкая улица. Увидал, как мальчишки в валенках с самодельными клюшками гоняют по накатанной трассе шайбу. Пройдя торец дома, где находился хлебный магазин, он сразу попал в нужный ему двор.
Волин понял, почему Сериков назвал этот двор спортивным.
В большом сквере бегали лыжники, и около каждого дома были залиты ледовые пятачки, где под присмотром мам и бабушек катались на коньках малыши.
Найдя нужный ему дом, он зашёл в подъезд. Дверь ему открыл сам Иван.
Волина он узнал сразу:
— Приятно удивлён! — вместо приветствия произнёс Иван, — никогда бы ни подумал, что увижу вас у себя на пороге. — После этого он протянул Волину руку. — Проходите, раздевайтесь? Сейчас мы с вами домашнего абхазского вина попробуем. Жену сегодня встретил, а ей пить нельзя. Извините, только меня, — не помню, как вас зовут?
— Геннадий Фёдорович, — напомнил ему Волин.
Он разделся, поправил причёску и прошёл в зал.
— А где супруга? — спросил он.
