— Она давление пошла, замерить соседке. Скоро вернётся.
Манана врач по профессии, так все соседи к ней по вопросам здоровья обращаются, несмотря на то, что пятьдесят метров от дома расположена поликлиника, — сказал Иван.
— Выходит, верят ей больше, чем в поликлинике, — сказал Волин.
— Нет, она онколог, им больше поболтать с ней охота, вот, и зовут, не понимая, что у неё дома своих дел по горло. А в поликлинике у нас хорошие врачи, но у них времени нет для разговоров в кабинете, — объяснил Иван.
Он поставил бокалы на стол, насыпал в вазу мандаринов и орехов.
— А я думаю, почему у вас новым годом в квартире пахнет, а это мандарины разносят такой запах, — заметил Волин.
— Три дня до нового года осталось, каждая квартира такой запах издаёт, — ответил ему Иван.
Они не успели поднять бокалы, как в это время в квартиру вошла Манана, держа в руках тонометр.
Она вежливо поздоровалась с незнакомым мужчиной, который переменился в облике, и посмотрела на стол:
— Вино пьёте, а закусываете одной травой. Так на Кавказе не пьют, — сказала она. — Иван, почему ты мясного ничего гостю не предложил?
И она, положив тонометр на диван, побежала к плите на кухню. Моментально на столе появились всевозможные разносолы.
— У нас на Кавказе к такому вину обязательно мясо подают, — поставила она перед гостем тарелку с отварной говядиной.
Гость не знал, куда деться от скромности и заелозил по стулу.
Манана поняла, что своим гостеприимством она ещё больше смутила гостя, чем внезапным появлением:
— Вы пейте, и закусываю, — не стесняйтесь, я сейчас вас покину.
Волин взял бокал в руку:
— Вы не беспокойтесь я ненадолго, вот с мужем вашим переговорю и на поезд пойду, — не переставая смущаться, говорил Волин. — Я сегодня приехал на ваш стадион из Куйбышева, обсудить кое — какие вопросы, ну заодно решил и к Ивану зайти, так — как мы с ним немного знакомы.
— Этот Куйбышев, мы надолго запомним с Вано. Вы слышали, что с ним произошло в вашем городе? — спросила Манана.
— Ничего со мной не произошло, — оборвал её Иван.
Она забыла, что о травме Ивана, кроме неё и дяди Гриши, никто не знает.
— Документы, я потерял или вытащили, — исправил положение Иван. — Пришлось новый паспорт получать, а это обязательная, длительная морока.
Манана почувствовала, что сказала лишнего, извинилась перед мужчинами и удалилась к спящему в другой комнате сыну.
— Иван я не буду ходить кругами, ты догадываешься, зачем я приехал? — спросил Волин.
— Да я это сразу понял. Вам не надо было ехать сюда только по этой причине. У меня нет недостатков в заманчивых предложениях от тренеров других команд. Я отказал Ярославскому «Шиннику», нашей «Волге». И зачем я поеду от родного очага, когда мне нужно только Волгу переплыть, и я в высшей лиге. Меня до сих пор осаждает и руководство клуба, и областной спортивный комитет. Обещают золотые горы, а мне ничего не надо, я просто хочу ежедневно видеть всех мне родных людей, и находится только в этом дворе. А я вам скажу это не цыганский табор, а одна большая дружная семья. Хотите убедиться оставайтесь на новый год у меня. В сквере, напротив нашего подъезда завтра установят большую ёлку. В ночь на Новый год около неё будут варить кашу, и жарить мясо. Там будет весь двор и, малые и великие, и так все праздники.
— Я наслышан о вашем дворе, — сказал Волин, — я понял, что о переезде разговор у нас с тобой не состоялся. Но жизнь бывает, преподносит такие сюрпризы, от которых хочется с глаз долой бежать сломя голову с насиженного места. Поэтому знай, что ты для нас всегда желанным игроком будешь!
— Спасибо я тронут, что вы меня так цените! — заулыбался Беда.
Гость в ответ на его улыбку сделал мрачное лицо:
— И ещё у меня неприятное сообщение для тебя есть, — стуча вилкой по столу, сказал Волин. — С твоим приятелем Савельевым, произошло несчастье. Он лежит в больнице с травмой головы. Его нашли на территории вокзала, пьяным и ограбленным. До этого он мне показывал старинные золотые часы. Возможно, они и стали причиной его ограбления. Мне известно, что у тебя имелись похожие часы.
Иван стремительно поднялся со стула и открыл шкатулку, там, кроме запонок и охотничьих документов ничего не было:
— На него это не похоже, но факт остаётся фактом, часов в шкатулке нет, — огорчённо произнёс Иван. — С пятницы на субботу он был у меня, а утром выходит Лёня, прихватил мои часы и ушёл спокойно на поезд. Видать его сильно припекло. Я догадываюсь, почему он так поступил. Бог с ними с часами, мне их на свадьбе подарили, главное он живой, — задумавшись, сказал Иван. — Часы оказались с клеймом проклятия, несмотря, что они золотые.
— Золото считается презренным металлом, — заметил Волин.
Иван перевернул свою стопку вверх дном и поднялся с места:
— Придётся мне к нему отправиться, иначе Лёня пропадёт, надо его от копоти очищать, — оторопело произнёс Иван, отдёрнув занавеску и заглядывая в окно.
