Двух ярусные кровати заправлены белыми простынями. На столе посередине помещения стоял телевизор.
Юрка подвёл Беду, к двум рядом приставленным кроватям и, показав на нижние места, сказал:
— Вот это твоя шконка, будешь спать вместе со мной.
— Борода, ты чего распоряжаешься, познакомь вначале нас с новичком, — крикнул ему парень, высокого роста с большим синеватым, как чернильная клякса пятном на лице и шее.
— Вить, мы — же с тобой договорились, что это его место будет, — подводя Сергея к парню, сказал Юрка.
— Познакомиться для порядка надо вначале, а потом лежанку выделять, — повторил вновь сказанную до этого фразу парень с пятном.
Он не показывая видимости проявления интереса к новичку, с ног до головы безразлично окинул Серого:
— Так ты выходит и есть Беда?
— Он самый, — ответил, улыбаясь, Сергей.
— Тут Борода всей колонии обнёс весть про тебя. Говорил, —
заедет Беда, мы всю зону на уши поставим. Думали, прибудет Геркулес, какой. А ты такой же, как и мы. Даже мельче будешь, — сказал парень с пятном.
Юрка стоял и лукаво улыбался, обняв Серого за плечи:
— Витя, ещё не зима, сентябрь на дворе. Не спеши лыжи на босу ногу одевать.
— Я не спешу, но ты пока познакомь его с правилами распорядка, а там посмотрим.
Приземление
…Юрка, с друзьями встретили Беду по существующему гостеприимству колонии с барским изобилием стола. На трёх табуретках были разложены разные продукты питания, от фруктов до колбас разных сортов. В отделение пришли поздороваться с Бедой ребята с других отрядов.
Все эти ребята находились с ним в следственном изоляторе и поднялись на зону немного раньше его. Парень с родимым пятном на шее, был председателем отделения, или по лагерной фене, бугор. Сам он родом был из Орска. Звали его Виктор, и носил он нацистскую фамилию Гесс. Но ничего общего со знаменитым фашистом у него не было. Гесс сидел в общем, кругу и постоянно одёргивал Юрку, чтобы он не кричал, а разговаривал тише. Рядовые воспитанники, смотрели на это празднество из глубины рядов своих коек, глотая слюни. Они догадывались, что заехал парень не простой и значит на одного угнетателя у них с этого дня будет больше. Скрытый ропот в отделении стоял и прошёлся он со скоростью звука по всему корпусу. Беда не догадывался, пока об этом. Он умеренно ел, не спеша, пережёвывая пищу, беря небольшие кусочки колбасы, лежавшие ближе к нему. Хотя соблазн был велик проглотить большой кусок колбасы. Хотелось вволю покушать всех продуктов. Молодой организм требовал этого. Беда понимал, что, налегать на неё нельзя, зная, что этим он может показать свою слабость и навредить своему здоровью. Юрка, видя, что Беда ведёт себя за столом не по своему обычному стандарту, — более чем скромно, — начал подсовывать ему жирные куски.
— Ешь Серый, не стесняйся, — здесь все свои. А там, за шконками сидят мальчики не нашего круга, наполовину парчушки и простаки. Не обращай внимания на них. Помнишь подвальные уроки Лба? Они, как с листа похожи на нашу жизнь. Только тебе повезло, как никому другому. Ты попал почти на положняк. Я в нашем корпусе мазу держу, а остальные дела мне до фени.
— Борода не болтай, сам на полулегалке находишься, а ему сахар обещаешь. На положении здесь один я, а другу твоему, надо обтереться хорошо и всё это заслужить, — сказал бугор.
— Не забывай Витя, не было бы меня, ты вон там сидел вместе с теми мальчиками, — показал Юрка на простаков.
Беда, пока не понимал в чём суть этого положения, но вдаваться в подробности не стал. Напившись какао и вкусно поев, на него нашла приятная усталость, от которой его стало клонить ко сну. Но впереди ещё обширная программа с массой новостей о вольной жизни, которые он должен поведать сегодня Юрке.
Бороде самому не терпелось узнать сразу всё, и он периодически дёргал Беду, одолевая разными вопросами.
Дождавшись, отбоя они легли в кровати и почти до утра проговорили, исчерпав, все темы, которые интересовали обоих.
Из разговора Беда узнал, что у Юрки нашлась мать, которая приезжала к нему, и он остался при полном разочаровании от встречи и в дальнейшем встречаться с ней не намерен. А почему расскажет позже, когда будет настроение.
Юрку больше интересовали новости с воли, которые ему охотно выкладывал Сергей. А Беду — же наоборот, больше интересовали порядки и жизнь колонии, которую он знал только по тюремной информации и по разговорам Лба.
— Я про это не буду сейчас говорить, ушей много, вот останемся с тобой вдвоём, тогда всё доходчиво тебе объясню, — прошептал Юрка на ухо.
— Что сложностей много? — спросил Беда.
