– Да, и отлично.
– Сейчас я дневального пошлю за Севой, он в шестом отряде живёт, а Лука в Буре сидит. Он мужик горячий у нас. Раньше был здесь, потом его в пятый отряд перевели.
– Мужики у вас здесь баланы катают, а Лука деловой и мужиком никогда не был и не будет, – повышенным тоном бросил Колчак Медведю.
– Все мы знаем, что он лихой, а слово мужик часто бывает в обиходе в нашем отряде, – подёргивая плечами, объяснил завхоз.– Ты лучше скажи, что передать Севе? – спросил Медведь у Вовки.
– Передай ему, Вова Колчак поднялся на зону, работать и жить не желает в тринадцатом отряде, – уже раздражённо произнёс Колчак.
Через десять минут Колчак был уже в объятиях Севы Пескаря. Сева без разговоров взял сумку Колчака и, обняв его за плечи, повёл за собой.
– Пошли Вовка, я всё сейчас устрою мигом. Молодец, что сразу нашёл меня, это – же на половину козлиный отряд, – объяснял он Вовке.
В барак, куда привёл Колчака Сева, был тоже тёплым и уютным, но наличие контингента говорило, что эти люди спину не гнут на хозяина, что грело душу Вовке.
– Паук, – подозвал он смуглого мужчину к себе.
– Что Сева? – спросил Паук.
– Надо шконки сдвинуть. Будем уплотняться. Около меня будет спать племянник моего лучшего покойного друга Захара, – распорядился Сева.
– Нет вопросов, сейчас устроим, – сказал Паук.
– Ты Вовка пока посиди здесь, а я сейчас тебя по уму оформлю в наш отряд и мы с тобой обо всём потолкуем, – похлопав по плечу Колчака, сказал Сева.
Сева пришёл через тридцать минут.
– Ну, вот и всё, будешь жить здесь, под моим присмотром, про тринадцатый отряд забудь, – успокоил он Вовку, – теперь рассказывай, всё, за что сидишь, сколько дали? Я знал, что ты находишься под крылом у Хлястика на пятаке, и особого любопытства не проявлял. Знал, что там осложнений у тебя никаких возникнуть не может. Но зона я скажу тебе, там неправильная. У нас здесь намного привольней дышится. Это конечно важный момент нашей внутри – заборной жизни. Ну ладно после различия сопоставишь. Ты давай мне расскажи, как мама твоя пережила пленение двух сыновей. Серёга то твой в Златоусте сидит. Там, правда, не та сейчас крытка, когда я был в ней в семидесятом году. Воров убрали оттуда, и тюрьму перекроили в СИЗО, но отделение крытой тюрьмы рушить не стали. И надзиратели как были звери, так ими и остались. Видимо круто он кому – то насолил, что им постоянно интересуются и опекают везде. И надо сказать такую заботу о нём отеческой не назовёшь.
– Я не знаю, – склонил голову книзу Вовка, – мать и дядька мне ничего не говорили.
– Я тоже не знаю, но на пересылке базар шёл, что Серый обул на четыре миллиона баксов почётного кавалера ордена Ленина. Он же генеральный директор крупнейшего завода в Европе. Если бы не Август, то из Серёги давно бы гобелен на стену сделали. Август в теме и его многие директора бояться. Заводы потихонечку закрываются и Августа видимо скоро коронует. Его вклад в общее воровское дело не оценим.
– Я почему – то всегда считал, что он в законе, – пожал плечами Вовка, – его Захар всегда слушал.
– Захар Августа слушал только потому, что он был далекий по части коммерции. А Август это Дом Советов! С его головой не имея соответствующего образования можно смело работать главным бухгалтером или ревизором. Ну ладно Вовка, хватит об этом. Ты мне хоть толком объясни, за что тебе вилы сделали?
– Дядя Сева помнишь, про тайник в сарае. Так вот мы с моим близким другом, этот тайник достали. Поехали за тобой. А мать твоя глухая, ничего нам толком не объяснила. И лишь позже отец Джаги, нам сказал, что тебя долго из близких людей, никто не сможет увидеть. Вальтер, который был там спрятан и определил мне срок. Менты проверили волыну, сказали, что за ней хвост кровавый тянется. Меня долго пасли с ним. Потом в походе приставили ко мне охотника, а он их оказался. Короче решил, я толкнуть этот Вальтер ему. Во время сделки меня и повязали. Следак порядочный попался. По – человечески вник, что эта проблема не моя, а то накрутили бы восемь лет. Пистолет повесили на Захара, а мне дали четыре года. Отсидел два с половиной года, осталось немного уже. По УДО не попал, два БУРА имею на пятой зоне. Я там с Хлястиком и Калиной сидел. Хлястик за зоной смотрел.
– Всё я это знаю, Хлястика я поставил смотрящим, когда ещё сам на свободе был.
– Историю ты интересную рассказал, но крови на мне нет. Я этот Вальтер и кинжал на картах пять лет назад отбил у Гриши Часовщика, – сказал Сева.
– У Калины, как сейчас здоровье? – спросил Сева.
– Калина крутой, его вместе со мной везли на больничку в тюрьму. Он там прописался. У него с почками проблемы.
– Это я знаю, но запомни он не крутой. В вашем городе крутой это твой брат Серёга. Даже Хлястик и Август на ступень ниже стоят твоего Серёги. Освободишься, поймёшь. А остальные мужики, плесень. Просто Калина держится за счёт понтов, – угрюмо пояснил Сева. А с вашего двора здесь много парней сидит, я с ними правда редко общаюсь. Они все в разных отрядах. Лука их постоянно опекал. Его скоро отправят на крытку. Ума нет, пускай катается. Мне надоело его наставлять.
– А дядя Гриша безногий, разве не крутой был, – спросил Колчак.
