В РИКе профессор долго беседовал с председателем, рассказывал ему о задачах экспедиции. И председатель говорил о большой пользе для края, которую оказала бы экспедиция, если бы нашла полезные ископаемые.
А потом начались хлопотливые дни.
Коля сразу же полюбил предоставленную экспедиции илимку и вместе с десятником и Петром принялся оборудовать ее. В помещении, прикрытом досчатой надстройкой, надо было для всех наладить нары, набить полки — вообще привести илимку в жилое состояние. Потом пошла погрузка, последние хлопоты и, наконец, наступил час отправки.
Ребята узнали, что Нижняя Тунгуска тянется с востока более чем на 2500 километров, вершинами своими сходясь с левыми притоками реки Лены, около города Киренска.
— Течение реки, — говорил как-то профессор, — прорезает почти неисследованную огромную площадь, лежащую между Леной и Енисеем. И мы пойдем путем этой реки!
Еще на пароходе дивились ребята, что нет в это время на севере ночи. Закатится лишь солнышко, постоит немного светлый вечерний сумерк и опять, глядишь, загорается розовая заря восхода.
— К Полярному кругу мы близко, — об’яснил коллектор, — за ним и такие пойдут места, где все лето солнце не заходит!
И еще ребят удивило: в Красноярске, когда они уезжали, стояло жаркое настоящее лето, а тут, в Туруханске, несмотря на конец июня, еще по оврагам уцелели надувы снега.
— И это от севера, — догадался Петя.
4
НА БОРТУ ИЛИМКИ
Нелегким оказался путь экспедиции, илимку пришлось тащить бичевой против течения мощной и быстрой реки.
Илимка сама по себе была судном немалым — метров пятнадцать длиною, тяжелая да груза на ней было около 5.000 килограммов, везла она 14 человек — вот и тащи такую тяжесть!
Нанято было шесть специалистов-лямщиков — людей, которые из года в год ходят бичевой по Тунгуске, развозя товары кооперативов, снабжающих туземных жителей — тунгусов.
Николай решил попробовать тянуть бичеву. Бичева оказалась толстой вожжевой веревкой. А лямщики еще улыбались:
— Вот, посмотри, на каком канате в порогах будем тащить!
На концах бичевы были привязаны короткие поводки-веревки, вроде постромок, и каждая кончалась широким берестяным поясом. Помогли Николаю накинуть на себя лямку. Прямо через грудь и плечи пришелся берестяной пояс.
И тронулись!
Впереди вожаком шел Володя — волосатый, как медведь, здоровенный человек и очень добродушный. А другие, гуськом, друг за другом натягивали свои постромки, вливая и свои силы в общую силу, тянущую бичеву.
Медленная это были дорога — километра по два с половиной в час!
Положим, глядя по реке — где течение тише — там идут быстрее. А где начнет перебирать струя течения или попадается перекат — там медленно, шаг за шагом отвоевывая пространство. Большое значение имел и бичевник. По ровному берегу, сложенному из мелкой гальки, итти было легче, где же горами громоздились крупные и неровные камни — там приходилось выбирать каждый шаг, чтобы не упасть.
Недалеко от Туруханска, километрах в семи, показались скалы, и по реке донесся плескучий шум.
Володя повернул к лямщикам загорелое лицо и об’явил:
— Корчага играет!
И рассказал Николаю:
