достала пачку сигарет.
— Не надо тут курить, — остановил ее Вениамин Викторович, — не люблю дым. Значит, вот оно как… Звонит, а потом стреляет. Молодец!.. Похоже, всех лесопромышленников скоро отправят на небеса. Найти бы этого деятеля, очень уж хочется посмотреть на него. Да и винторез не оставляет. Неужели Повара тоже он пристрелил? Надо будет выяснить.
Роза молча смотрела на него. Эдуард тоже молчал.
— Так… — Вениамин Викторович взглянул на стоящую у двери молодую женщину. — Свяжись с Саидом, пусть приедет. И чем быстрее, тем лучше. Но сначала позвони… — Тут он спохватился и взглянул на Эдуарда и Розу: — Вы можете быть свободными. Хотя ты задержись, — остановил он блондинку. — Подожди меня в баре. Отведи ее туда, — кивнул он секретарше. — И сразу возвращайся.
Все вышли.
— Интересный суп с укропом, — пробормотал Вениамин Викторович. — Кто ж это такой грамотный убивец, мать его в печь доменную!.. Похоже, жить спокойно не придется. Что у этого шутника на уме, хрен его знает. Повар и Илья… Они ведь друг от дружки все время поодаль были, и интерес их только в мебели. Повар даже лесом не занимался. Просто какой-то процент получал, и все. Непонятно все это и оттого опасно. Когда понимаешь, можно что-то предпринять. А тут хрен его знает, кому он еще позвонит. Хотя сейчас, наверное, и не станет звонить-то. Не дурень же он, чтоб опять предупреждать. Теперь ведь поймут, что не шутки это. Ты вот что, — увидев вернувшуюся секретаршу, сказал он, — свяжись с Тоцким. Пусть выдаст полную информацию по делу о Поваре и Буркине. И не дай Бог, начнет крутить, я его в бараний рог согну и в задницу перцу всыплю! — Секретарша засмеялась. — А ты, Нонка, не хихикай! — осадил он ее. — Похоже, у нас сурьезный враг завелся. Тут не до смеха. И ежели вдруг тебе звякнут и спросят о киллере, сразу беги ко мне. В любое время дня и ночи.
— Хорошо, Вениамин Викторович, — отозвалась Нонна.
— Что-то твоя сестренка не едет, — застегивая джинсы, проговорил Михаил.
— Обещала еще в прошлом месяце, — причесываясь, отозвалась Елизавета. — А ты с чего это вдруг про Аньку вспомнил?
— Да так просто. — Подойдя, он поцеловал ее. — Нужно мне с ее мужиком почирикать. Может, он сумеет помочь на прииски выйти. Золото вон как в цене растет. Да и вообще золотишко — весьма прибыльное дело. Правда, хлопот полон рот, но можно очень хорошо нажиться.
— Или голову сложить где-нибудь в тайге. Сейчас там более-менее наладилось. А когда Федор начинал, так чего только не случалось. Анна сколько раз хотела уехать оттуда.
— Зато сейчас он председатель артели и бабки, можно сказать, лопатой гребет. Вот и я хочу влезть в это. Пусть пару лет попашу на кого-то, зато потом спать буду спокойно. Вот об этом я и хочу переговорить с Федором.
— Не думаю, что у тебя получится.
— Невысокого же ты обо мне мнения, — посмеиваясь, проговорил Михаил.
— Ты найдешь мне этого гада, — процедил Макарыч, — обязательно. Понял?
— Как? — огрызнулся Огурец. — Ведь пробовали по номеру определить, но ничего не вышло. Мне что, ходить по улицам и слушать голоса, чтоб узнать записанный на автоответчик?
— Как хочешь, так и делай. Но я должен знать…
— Не гони пургу, Макарыч, — остановил его вошедший лысый атлет. — Сейчас все на уши встали. Кто-то очень серьезно занялся вами, лесопромышленниками. Надо вычислять кого-то из вас. Передел начался с Лапина. И младшего его наверняка закопали. Менты уже труп Тольки ищут. Кого-то по этому делу уже арестовали. Так что след ведет к господам директорам. Сколько вас?
— Девять, — ответил Макарыч.
— Значит, осталось семь, — усмехнулся атлет и провел ладонью по загорелой лысине. — Повар готов, Бурка тоже… Ага, и Славик Лапа — жмур. Выходит, шесть. Но кто же стоит за этим юмористом, кто звонил? И ведь не шутил он, псина. Теперь шарь его. А видать, серьезный фраер, да и…
— Слушай, Топор, — остановил его Огурец, — ведь базарок наверняка идет. На кого мужики кивают?
— Ну-ка не строй из себя заершенного! — отрезал Топор. — Ты кто есть-то? Огурчик малосольный. Поэтому знай свое место. Спросят — вякать будешь.
— Что?! — зло воскликнул тот. — Да ты особо-то не выступай! А то ведь…
— Слушай, малосольный, — усмехнулся Топор, — не заводи меня, а то покалечу.
В руке Огурца блеснуло лезвие выкидного ножа. Топор выхватил пистолет. Щелкнул взведенный курок.
— Убери перо, — спокойно посоветовал он, — а то я могу разнервничаться и выстрелить.
Огурец сложил нож, сунул в карман.
— Вали отсюда! — Топор кивнул на дверь.
— А ты разблатовался, — посмеиваясь, проговорил вошедший Эдуард. — Спрячь пушку, а то выстрелит, и исчезни. Ты не в свой ребус нос суешь. Здесь мозги нужны, а у тебя там мускулами все заплыло. Сдерни!
— Лады, — придерживая ударник большим пальцем, согласился Топор, — как скажешь. Покедова! — Кивнув, он вышел.
— Зря ты с ним сцепился, — сказал Огурцу Эдуард. — У Топора мозгов нет, а злопамятен… Подловит где-нибудь и кончит. У него это запросто.
— Я его сам выпасу! — процедил Огурец. — Сделаю ему малосольный. Буржуй сказал, — взглянул он на Макарыча, — чтобы ты подключил своих к поиску этого шутника.
— Да я и сам уже дал команду, — кивнул тот. — Если честно, то мне как-то не по себе. Как только звонок, внутри все дрожать начинает. Ведь он как позвонит со своим вопросом — все, можно считать, отжил.
— Да хорош тебе, — усмехнулся Эдуард. — Все путем. Кстати, Буржуй просил передать, что совет собирается. Хотели в воскресенье, но в связи с убийством Повара и Бурки решили сегодня вечером. Так что приезжай.
— Буду, — хмуро ответил Макарыч.
— Бурку убили, — посмеиваясь, говорила Мила. — Похоже, у них начинается война друг с другом. Выходит, Славку не просто так забили. Это было начало.
— А не боишься, — спросила Ангелина, — что и ты можешь попасть в это дело? Ведь у тебя есть акции фабрики и в лесодобыче тоже.
— Не боюсь. У меня эти самые акции вот-вот купят. К тому же пока у меня и нет ничего. Нужно соблюдать какие-то формальности, тем более что у Славки есть жена. Может быть, даже судебное разбирательство предстоит. Если, конечно, та сучка осмелится подать…
— Я бы на ее месте это обязательно сделала, — не дала ей договорить Ангелина.
— Тогда мне пришлось бы убить тебя, — хмыкнула Мила.
— Ну уж это как вышло бы. Прежде всего я бы ничего не отдала, как эта Настя.
— Значит, хорошо, что ты не она, — рассмеялась Мила.
— А знаешь, — помолчав, сказала Ангелина, — что-то я не пойму тебя. Ты хочешь расправиться с Настей и сделать ее жизнь невыносимой. Ее же по твоей просьбе Сурен уволил из ларька. Зачем тебе это? — Она пожала плечами. — Свое ты получила. А у нее сын. Кроме того, не она увела у тебя Славку, а он сам сделал выбор. Ведь ты с ним рассталась раньше, чем он познакомился с Настей. Я не понимаю тебя. Настя пыталась заставить Славку отдать тебе…
— Перестань, — недовольно остановила ее Мила.
— И все-таки я считаю, что лучше оставить Настю в покое. У нее сын, и она ничего у тебя не просит. А ведь могла бы, и суд заставил бы тебя…
— Ты плохо обо мне думаешь, — усмехнулась Мила. — Я, прежде чем что-то делать, страхуюсь.
— Понятно. Значит, испугала Настю несчастным случаем с сыном… А знаешь, я уверена, что Настя и
