— Советовать легко, — сказал профессор, — а вот ты поработал бы, как мы с Валей.
Он провел ладонью по усам, вытер с бороды мед и встал.
— Ну что ж, будем потихоньку собираться в экспедицию. До вечера нам нужно будет перетащить на берег бочки с медом, найти для себя одежду, приготовить мачты, паруса, канаты. Словом, работы много.
Иван Гермогенович взял с пола охапку волоса шелкопряда и пошел к выходу из пещеры.
— Пойдем, Валек!
Весь день профессор и Валя провели на берегу озера. Валя плела веревки из волоса, а Иван Гермогенович бродил по берегу, разыскивая мачту.
Наконец он вернулся. На плечах профессора лежала длинная сухая мачта-травинка.
К вечеру корабль был спущен на воду. Иван Гермогенович пробил острым камнем в середине листа дыру, вогнал в эту дыру мачту, потом облепил толстым слоем глины пол вокруг мачты и сказал:
— Завтра солнце обожжет глину, и наша мачта будет пришита к кораблю крепко-накрепко.
Профессор осмотрел корабль, немного подумал, потом взял из рук Вали длинную веревку и молча пошел к узкому концу листа. Здесь он нагнулся, накинул петлю на черенок листа и с силой натянул веревку. Лист дрогнул, конец его зашлепал по воде и немного приподнялся вверх. Тогда профессор натянул веревку еще сильнее. Лист начал выгибаться. Профессор поспешно закрепил конец веревки за мачту. Теперь дубовый лист был совсем похож на корабль. Он покачивался, высоко приподняв нос над водой.
— Вроде гуся шею выгнул, — засмеялась Валя. — Эх, если бы еще парус поставить!
— Будет и парус, — сказал профессор, — из лепестка какого-нибудь сделаем!.. Только сейчас не стоит его ставить! Это уж потом, в день отъезда. А то еще он высохнет на солнце, скукожится.
Иван Гермогенович забил в берег толстый кол и привязал к нему корабль волосяной веревкой.
Между тем Валя забралась по веревке на нос корабля и осколком раковины что-то чертила там.
— Ты что? — спросил профессор.
— Хочу назвать как-нибудь наш корабль! — сказала Валя.
— И как же ты решила назвать его?
— А вот смотрите!
Валя спрыгнула вниз. Профессор подошел ближе и, прищурив близорукие глаза, увидел на носу корабля крупные буквы: КАРАБУС.
— Неплохо, — одобрил профессор.
На другой день путешественники шили одежду из лепестков, а вечером профессор и Валя стали перекатывать бочки с медом на корабль.
Карик уже вставал. Он ходил, опираясь руками о стены пещеры, и все время пытался помогать профессору и Вале, но Иван Гермогенович останавливал его.
— Лежи, лежи, — ворчал профессор, — тебе еще день-два полежать нужно. Без тебя управимся.
Карика это очень огорчило, но спорить он не стал. Лег на свою постель, повернулся лицом к стене и сделал вид, будто спит, а сам украдкой стал поглядывать на профессора и Валю.
«Ладно, — думал он, — уйдете, а я тут и без вас половину работы сделаю. Потом сами же спасибо скажете».
Лишь только профессор и Валя отошли от пещеры, он вскочил, схватил бочку и начал толкать ее к выходу.
Он выкатил ее из пещеры, но тут случилось несчастье. Под ногами Карика перевернулся круглый камень. Карик взмахнул руками и навалился на бочку. От сильного толчка бочка накренилась. Карик быстро схватил края бочки, но, потеряв равновесие, упал на землю.
Бочка грохнулась рядом с ним. Крышка откинулась. Густая медовая кашица поползла на землю.
Карик встал. Отряхиваясь от пыли, он растерянно смотрел на опрокинутую бочку.
— Вот так помог!
Медовая лужа расползалась по земле, точно жидкое тесто. Карик отодвинулся в сторону, оглянулся и затем, махнув рукой, запрыгал на одной ноге к пещере.
Было уже совсем темно, когда вернулись профессор и Валя. Карик еще издали услышал их голоса. Они, разговаривая, подходили к пещере. Карик зарылся головой в волосяной матрац и притворился спящим.
— Ой, что это? — испуганно крикнула Валя у самого входа в пещеру.
Карик заткнул уши пальцами и крепко-крепко зажмурил глаза.
— Ой, не могу итти! — кричала Валя. — Мои ноги прилипли к земле!
Профессор бросился к ней на помощь, но лишь только он подбежал к Вале, как и его ноги завязли в липкой медовой кашице.
— Что такое? — удивился профессор.
