До осени ходил Венецианов делать зарисовки не только интерьера натурного класса, но и посетителей, учеников и учителей, вполне узнаваемых на картине.
Работу прервало страшное ноябрьское наводнение 1824 года, принесшее огромные разрушения и бедствия, которые сильно потрясли художника: он сам и члены его семьи от переживаний, сырости и холода заболели и долго не могли прийти в себя. Это состояние усугубила еще и смерть В.Л. Боровиковского, первого наставника, учителя и благодетеля Венецианова.
В мае 1825 года художник с семьей переезжает на другую квартиру. Своим друзьям Милюковым, соседям по имению, он сообщает: «Живу не в Костюрином доме, а в доме канатного фабриканта Гильмора, в Четвертой линии у простого проспекта (дом чудной). В этом доме, где мы живем, никого нет, кроме англичан». В следующем письме находим уже более подробное описание дома: «Дом из голландского кирпича, покрыт голландской черепицей, камень в орнаментах голландский, изразцы в печках голландские, наружная архитектура и внутреннее расположение голландское. Во внутренних стенах семь дверей, а во внешних четыре, виноват, пять. Марфа (жена художника – Н.М.) чрезвычайно восхищена, у нее сад, и наводнением украшенный» (ныне дом № 11).
Сам Венецианов в это время все еще работает над заказом Академии, не будучи уверенным в успехе: все его варианты и наброски не удовлетворяют принципам классицизма, господствовавшего тогда в этом учебном заведении, а он писал по «своей методе», т. е. то, что видел реально с определенной точки, а не по академическим канонам. Скрепя сердце, художник пишет последний вариант, который тоже не был принят Советом, скорее всего, из-за особого отношения к автору – ведь он был пришелец со стороны и Академии не кончал.
У себя дома Венецианов открыл частную мастерскую для обучения талантливых юношей из простого народа, которым путь в Академию был закрыт. Своих учеников он даже содержал на свои средства, предоставлял им и кров и стол. Венецианов был очень добрым человеком. О своем учителе А.Н. Мокрицкий впоследствии вспоминал: «Он и воспитывал нас и добру учил, а кого и грамоте заставлял учиться. Его семейство было нашим семейством, там мы были как его родные дети».
Рис. 33. А.Г. Венецианов
Такие его ученики как Никифор Крылов, Алексей Тыранов, Александр Беллер, Аполлон Мокрицкий стали впоследствии известными художниками. До 1847 года в учении у Венецианова побывало более 70 человек. Все они происходили из мещанского или крестьянского сословия. Один из них, Григорий Сорока, крепостной Милюковых, написал портрет своего учителя.
В 1826 году 18 картин учителя и несколько картин его учеников, Крылова и Тыранова, экспонировались на первой публичной выставке Общества поощрения художников в доме Голландской церкви на Невском проспекте, 20. Восемь картин самого мастера были куплены сразу же прямо на выставке, что свидетельствовало о растущей популярности «отца крестьянского жанра».
С весны 1831 года в Петербурге свирепствовала холера. Венециановы не успели уехать в деревню, и в июне умирает жена художника. Ее смерть обезоружила отца семейства. Что делать? Как жить дальше? Алексей Гаврилович остался с двумя дочерьми-подростками. На месяц удалось уехать в имение Сафонково, в Тверском крае, где художник любил писать сцены из жизни сельчан, крестьянских детей, жанровые картины («На жатве», «На пашне», «Спящий пастушок», «Захарка»). Но он любил и Петербург, куда каждый раз спешил вернуться, т. к. только в столице кипела культурная жизнь, были ученики, Академия.
С осени 1831 года Венециановы живут уже на Большом проспекте Васильевского острова, на углу 13-й линии. Лицевой фасад дома был в то время уже каменным, а художник снимает квартиру в деревянном флигеле (ныне дом № 36/14). Домом владела чиновница Струковская. В этой квартире Венециановы прожили до 1833 года, когда семья вновь переезжает на 11-ю линию, у Среднего проспекта, участок современного дома № 32/44. В то время это было двухэтажное строение с каменным нижним этажом и деревянным оштукатуренным верхним.
Жизнь в Петербурге позволяла Венецианову общаться с образованными людьми, хотя сам он не принадлежал к числу людей широкого образования. Но, несмотря на это, не случайно художник Григорий Чернецов в картине «Парад на Царицыном лугу» поместил Алексея Гавриловича рядом с Пушкиным, Жуковским, Крыловым и Гнедичем, как бы фиксируя факт близкого знакомства этих людей с живописцем. Заказ Жуковского Венецианову тоже свидетельствует об этом же. Но художник посчитал, что с этим заказом смогут справиться и его ученики. В воспоминаниях Мокрицкого находим следующую запись: «Василий Андреевич Жуковский пожелал иметь перспективный вид своего кабинета и в нем портреты лучших своих друзей и приятелей; нужно было поместить более десяти человек и всех написать с натуры… Кажется, Михайлов написал кабинет, другие ученики писали фигуры». Над картиной («Субботний вечер у В.А. Жуковского») работали в 1834–1836 годах. В ней, видимо, дошло до нас одно из последних прижизненных изображений А.С. Пушкина. После гибели поэта Венецианов с глубоким прискорбием сожалел о потере великого таланта.
Рис. 34. Субботний вечер у В.А. Жуковского (фрагмент)
Последним известным адресом семьи художника на Васильевском острове был двухэтажный дом на подвалах, принадлежавший статскому советнику С.Н. Аладову, у которого Венециановы поселились в конце 1830-х годов (современный адрес – Средний проспект, дом № 24). Долго ли прожили они в этом доме – неизвестно. Только когда в 1842 году появились заказы в Твери, то потребовалось присутствие там самого художника. В этом городе в 1847 году Алексей Гаврилович и скончался.
В.И. Демут-Малиновский
