Подготовка совместителей сводилась к их экспериментам, процедурам аварийного спасения с шаттла и практическим вопросам пребывания в космосе: как есть, как спать и как пользоваться туалетом. Командиры добавляли и собственные требования в форме предостережения: «И не трогать на корабле никаких кнопок!»
Этих людей объединяло и другое – в значительной степени астронавты NASA не приветствовали их, и в особенности специалисты полета. До «Челленджера» из 75 доступных для них мест 22 были заполнены людьми, которые не были профессиональными астронавтами NASA. Это всех раздражало. Очередь в космос и так была длинной, а эти совместители делали ее еще длиннее. Нет, их не встречали цветами [137].
Разумеется, было бы легко отмахнуться от жалоб эмэсов на украденные у них места, представив их как разновидность профсоюзной монополии. Однако была и вполне законная причина, в силу которой мы хотели прекращения практики полетов совместителей. Существовала вероятность, что эти люди поставят под угрозу наши жизни. Представьте себе, что вы летите на самолете и слышите объявление по громкой связи: «Леди и джентльмены, говорит командир воздушного судна. Мы летим на высоте 11 километров, так что сидите спокойно и наслаждайтесь полетом. Да, кстати, у нас тут в кабине есть мистер Джоунз, он не имеет ни малейшего представления о том, зачем нужны все эти тумблеры и рычаги, но я приказал ему ничего не трогать. Надеюсь, он и не будет. Вообще-то я не представляю, как этот парень поведет себя в условиях стресса, потому что знаком с ним очень недолго. Однако руководство нашей авиакомпании обещает, что мистер Джоунз справится. Конечно, они знают его еще меньше, чем я, ну и пофиг, он кажется очень милым малым. Поэтому не тревожьтесь, когда увидите, что я покинул кабину и иду в туалет. Мистер Джоунз отлично посидит в кабине один».
Начиная с 1984 года головной офис NASA начал брать в шаттл множество мистеров джоунзов в качестве таких совместителей, и мы, в сущности, не знали, что они собой представляют. Я имею в виду – не знали по-настоящему. Сомневаюсь, что многие из них на самом деле знали себя, по крайней мере с точки зрения того, как они могут среагировать в условиях стресса и даже в ситуации, угрожающей жизни.
Военная авиация, откуда пришли многие астронавты, – это опасная и тяжелая профессия, зачастую сопряженная с длительными расставаниями с женами и семьями. Медлительные и слабые люди в ней не задерживаются – они или гибнут в самом начале, или увольняются. По этой причине летчики в большинстве своем испытывают по умолчанию доверие к другим летчикам, которые прошли процесс отсева, и глубокое подозрение по отношению к пассажирам, которым по какой бы то ни было причине предоставлен доступ в кабину. По этой же причине большинство военных из группы TFNG имели сомнения по части постдоков и прочих гражданских специалистов, когда мы впервые встретились в 1978 году. Кто эти люди? Через какие стресс-фильтры им пришлось пройти? Как они будут вести себя в опасной ситуации? Им нужно было доказать множество вещей, и они сделали это. Программа подготовки астронавтов NASA позволила гарантировать, что у них есть хорошие шансы проявить себя с лучшей стороны в условиях, когда ошибка может стоить жизни. Они регулярно летали на задних креслах T-38. Они испытывали сокращение сфинктера, как и остальные из нас, во время летных происшествий или при заходе по приборам в плохую погоду. Они прошли через обучение выживанию в море. Они надевали скафандры и тренировались в вакуумных камерах, где, допустив единственную ошибку, имели бы лишь несколько секунд, чтобы почувствовать, прежде чем умереть, как кипит кровь в теле. После нескольких лет пребывания в сложных ситуациях военные члены TFNG научились доверять нашим гражданским напарникам. Последние
Один командир шаттла сообщил, что его обеспокоил интерес совместителя к механизму открытия бокового люка корабля. Боковой люк шаттла открыть очень просто – так сделали специально после трагедии «Аполлона-1». Первые капсулы «Аполлона» имели сложный механизм открытия, и считается, что это помешало астронавтам спастись из горящей кабины. Не желая повторить эту ошибку на шаттле, инженеры спроектировали люк, который открывается одним поворотом штурвала, причем распахивается
Другая история, произошедшая с совместителем в должности специалиста по полезному грузу, обратила его миссию в ад. Во-первых, он пал жертвой космической болезни. Затем его аппаратура вышла из строя. После многих лет подготовки по всем правилам науки, после многих отсрочек старта он в конце концов получил единственный шанс поработать со своим прибором в космосе. Отказ поверг его в столь серьезную депрессию, что он периодически срывался на плач. Но это было только началом его мучений. Он оказался фанатом чистоты. Какой он себе воображал жизнь на шаттле в течение двух недель, где кого-то может стошнить, где нет проточной воды и минимум сменной одежды, никто так и не понял. Жизнь на борту шаттла не сулит обитателям ощущения весенней свежести. Если бы туалет функционировал нормально, то этот совместитель мог бы иметь какой-то шанс. Но ему «посчастливилось»
