что я у Любки, и пришлет милицию. Мол, втроем снимали квартиру, а двое куда-то пропали. Да менты цапнут за просто так, а поймут, кого цапнули, ей, сучке, еще и благодарность вынесут. Но терять хату Любкину тоже нельзя. Надо ей позвонить и сказать, что я уезжаю. Мужики, конечно, по пьяному делу могут кому-нибудь вякнуть про то, как помогали какому-то новому русскому вытаскивать из хаты полутрупы. Но им вряд ли кто поверит. А если даже дойдет до ментов, то они порыщут по больницам, там все тихо. В этой домашней больничке, – он усмехнулся, – ментам, конечно, ничего не скажут. Но больничка весьма престижная. Все, что я оставил Нинке и Лехе, при выписке они получат. Так. Куда мне? Надо было попытаться сцапать Инку и все у нее узнать. Но я выдерживал паузу. Сейчас на хате, да и у нее на хвосте менты. Хотя менты поняли, что я начал расчет. Свидетели пропали. Бабу, наверное, нашли, – усмехнулся он. – А мужика – по запчастям. И кто такой, неясно. – Вспомнив, как он разделывал мужика, поморщился. Закурил. – Куда же мне? Хорошо машину у Любки в гараже оставил». Увидел двух неторопливо идущих по аллее парка милиционеров. Поднялся и спокойно пошел им навстречу. Остановился около продававших книги парня и девушки.
– Атлас, – довольно громко, чтоб слышали приближавшиеся милиционеры, попросил он. – А то с женой в Крым собираемся на машине, а дорог не знаю.
– Вот! – Девушка подала ему атлас автомобильных дорог. – Достаточно подробный.
Он заинтересованно начал просматривать его. Услышал, как милиционеры прошли мимо.
– Такой у меня есть, – вздохнув, положил его на место.
«Куда же мне?» – снова подумал Павел.
– Да, – сказал вошедший в комнату Олег. – Вид у тебя, прямо надо сказать, неважнецкий. Врач сказала, у тебя плечо сильно ушиблено, но кости все целы. А где ты губы так разбила?
– Когда за ногу кусала, – вздохнула лежавшая на кровати Катя. – Он знаешь как дернул ногу? Вот и губы…
– Антошка с дочерью Валиной играет, – улыбнулся Свиридов. – Они одногодки. И так увлеченно, в какую-то игру на телевизоре. Приставка какая-то. Я посмотрел, – он улыбнулся, – и понял, что не смогу. А они так здорово, быстро. Где только научились?
– Ты-то что думаешь делать? – спросила она.
– Пока ты не вернешь Антошку, буду с вами. А там видно будет. Меня же, наверное, милиция ищет. Ведь подписка о невыезде была, а я…
– А почему у тебя паспорт не забрали?
– Не знаю. Со мной права были. Я и не помню, спрашивали паспорт или нет. А откуда ты Валю знаешь?
– Работали вместе на Курской-Товарной. Она хороший человек. И муж у нее человек нормальный. Сейчас на заработках. Он с бригадой строителей ездит, новым русским строят что-то. Витя зовут. Хороший мужик.
– А если он вдруг заявится, – спросил Олег, – не будет скандалить?
– Конечно, нет, – улыбнулась Катя. – Они же еще и квартиры сдают. Видел, какой дом большой! – Она обвела вокруг рукой. – И времянка во дворе. Вот они и сдают летом. Многие москвичи выезжают поближе к природе.
Олег, вздохнув, посмотрел в окно.
– Знаешь, – тихо проговорил он, – вижу Антошку и вспоминаю Димку. Такой у меня сын был. – Сказав это слово «был», он опустил голову. На газах выступили слезы.
– Не надо, Олег, – сочувственно проговорила Екатерина. – Я понимаю, как тебе тяжело. Но ведь ты не мог ничего сделать.
– Наверное. Но, с другой стороны, если бы это было из-за меня, я бы, наверное, убил себя. Я сначала подумывал об этом. Понимаешь, я знаю, что Тоню и Димку убили. Пусть в аварии, но убили. Потом понял, что это не просто авария. Когда начали убивать свидетелей, я перепугался. А еще и меня сначала в тюрьме держали, потом…
– Ты рассказывал, – тихо сказала Катя. – Успокойся, я понимаю, что ты чувствуешь. Но постарайся успокоиться. Изменить ты уже ничего не сможешь.
– Я не верил, что ненависть придает силы, – вздохнул Олег. – Я пистолета до того в руках не держал. А в гараже как-то все произошло на одном дыхании. Правда, если бы не Сыч, а потом ты, мне бы конец. И еще. Удивительно, но я не чувствовал страха. Хотя раньше боялся даже драки. Наверное…
– Прекрати, Олег, – попросила Катя. – Не надо об этом много говорить, от этого тебе только хуже. И уже ничего не изменишь. Я тоже мучилась. Хотела на себя руки наложить. Потом мне неожиданно стало легче, когда поняла, кто виноват в моем горе. Я говорю, что ненавижу милицию. Но ведь не вся милиция была в той машине, а всего лишь пьяный сержант вез пьяного майора с двумя бабами на дачу. И я поняла, что больше всех виновата я. Потому что не уследила. Вот и…
– Но я-то не виноват! – закричал Олег. – Я сделал все, что мог. Пытался как-то удержать машину. Хотя… – Он махнул рукой.
– Катя, – услышали они, – идите обедать. – В комнату заглянула миловидная плотная женщина. – Антошка пельмени с аппетитом ест. Хороший мальчик, – добавила она и тут же спросила: – А он говорит, что его кто-то украл у мамы и вы его спасли. А еще…
– Валя, – Катя нашла в себе силы беспечно улыбнуться, – мальчишка – фантазер. С самым серьезным видом может такого наговорить…
– Я так и подумала, – сказала хозяйка. – Ладно, пойдемте поедим.
– Спасибо, – поблагодарила Катя. – Я сейчас поднимусь и что-нибудь приготовлю.
– Перестань, ты больная. Врач сказала, что еще дней десять тебе вообще ничего делать нельзя. А где тебя так?…
– Я же говорила – на такси попала в аварию. В больнице не стала оставаться. Олег приехал за мной, ну и…
– Пойдемте обедать, – повторила Валя.
Олег помог Кате встать.
Зубов неторопливо шел по улице. Он плотно поел в кафе и с неудовольствием понял, что зря. Его неожиданно одолела сонливость.
«Конечно, как тут спать не захотеть – с Любкой ночь была просто бешеной. Какая она баба! Но я был на высоте. Можно сказать, гигант секса».
– Извините, – услышал он за спиной женский голос, – закурить не дадите?
Повернувшись, увидел молоденькую девушку в мини.
– Держи, – протянул он ей пачку. – Оставь себе, – сказал Зубов и двинулся дальше.
– Подожди, – услышал он торопливый перестук каблучков. – Может, желаешь пообщаться?
– Я с малолетками не трахаюсь, – буркнул он. – К тому же у вас сейчас полно бактериологического оружия типа СПИДа, сифилиса, я уж молчу о трипаке.
– Чистая я! – вызывающе вскинула голову та. – Могу справку показать. Вчера…
– Серьезно к своей работе относишься, – усмехнулся Зубов. – Справка на хате или у сутенера?
– Дома, – мотнула она головой назад.
«Вот она, ночевка», – понял Зубов.
– Что, – подмигнул он, – а мама с батяней кипиш не устроят?
– Они укатили в деревню и вернутся только дня через четыре.
– А соседи не настучат?
– Тебе-то что?
– Вообще-то правильно.
– А ты в командировке или с женой поругался?
– Это имеет значение?
– Если с женой поругался, – пожала она плечами, – значит, можно без гондона. Все-таки семейный мужик. С командированными надо быть осторожной.
– Пошли.
– Давай сразу возьмем чего-нибудь и договоримся о деньгах. Может, ты пустой. А я…
– Сколько берешь до утра?
